глядит. Вы ведь не станете его утверждать, Элидат?
– Стану, конечно.
– Посвященный рыцарь из Лабиринта?
Элидат пожал плечами:
– Мне без разницы, пусть хоть меняющий облик из Илиривойна. Я здесь не для того, чтобы перекраивать решения короналя. Если Валентин сказал, что он посвященный рыцарь, значит, он посвященный рыцарь, будь он хоть мошенник, хоть рыбак, продавец сосисок, метаморф, да хоть уборщик навоза… – Он быстро вписал дату около подписи. – Вот. Готово! Теперь этот мальчик так же благороден, как вы, Диввис.
Диввис с важным видом выпрямился:
– Мой отец, лорд Вориакс, был короналем. Мой дед Дамиандейн был первым советником, мой прадед…
– Да, нам всем это известно. И я говорю, что этот мальчик теперь такой же благородный, как вы, Диввис. Так написано в указе. И в другом таком же указе так же написано о ком-то из ваших предков, я уж не знаю, насколько давно и за какие заслуги. Или вы считаете, что знатность дается от рождения, как четыре руки и темная шерсть у скандаров?
– Вы сегодня вспыльчивы, Элидат.
– Именно так. Посему имейте это в виду и постарайтесь не докучать мне.
– В таком случае простите меня, – сказал Диввис без особого раскаяния.
Элидат встал, потянулся и выглянул в большое закругленное окно перед столом короналя. С этой стороны замкового комплекса, с самой вершины горы, открывался вид на бескрайний воздушный простор, где парили на головокружительной высоте два огромных черных стервятника, чувствовавшие себя как дома. С надменным видом они кружили один чуть выше другого, ослепительное солнце сверкало на блестящих хохолках их золотых голов. Элидат следил за свободным полетом птиц и понимал, что завидует им. Он медленно покачал головой. После напряженного трудного дня у него аж ноги подкашивались. «Элидат Морвольский, первый советник и регент…»
Он подумал, что на этой неделе будет ровно шесть месяцев с тех пор, как Валентин уехал с великим паломничеством. А словно несколько лет прошло… Неужели это и означает быть короналем? Выматывающий рутинный труд изо дня в день и никакой тебе свободы? Уже десять лет ему непрерывно грозила опасность превратиться в короналя. Он – прямой наследник, и всем это ясно чуть ли не с того дня, как лорд Вориакс погиб в лесу, и корона неожиданно перешла к его младшему брату. Элидат знал, что если вдруг что-то случится с лордом Валентином, то короной пылающей звезды увенчают его. Или, если понтифик Тиверас когда-нибудь все же умрет, и Валентину придется перейти в Лабиринт, то короналем быть опять же Элидату. Если только он к тому времени не состарится, ведь короналем должен быть мужчина в расцвете сил, меж тем Элидату уже за сорок, и Тиверас, похоже, будет жить вечно.
И если дойдет до него, он не откажется, не сможет отказаться. Отказаться немыслимо. Но с каждым годом он все более пылко молился за долгую жизнь понтифика Тивераса и долгое благополучное правление короналя – лорда Валентина. За месяцы регентства он лишь укрепился
