комнат. Все двери оказались закрыты, кроме одной, в дальнем конце коридора. От нее по полу пролегла косая полоска света. Из комнаты раздавался тихий шорох, производимый взмахами щетки. Заглянув внутрь, Крейг увидел, что старший стюард терпеливо водит ею вверх и вниз по стенам, мебели и занавескам. Стюард повернулся к Крейгу и спросил, что ему угодно.
– Будьте любезны, мистер Поттс, если вас не затруднит, покажите мне гостевые спальни. В Лондон приезжает мой старый друг, и, возможно, он захочет переночевать здесь. Но, между нами говоря, мой приятель весьма привередлив.
– Можете осмотреть эту, доктор Крейг. Я почти закончил. А потом покажу вам свободную комнату номер восемь, она оформлена в другом стиле. Когда примерно нас посетит ваш друг, сэр? Перед Рождеством в клубе очень много гостей.
– Нет-нет, до Рождества он точно не приедет. Благодарю.
Крейг вышел на середину комнаты, в которой предстояло ночевать Сайласу Уэббу. Спальня оказалась довольно просторной, и хотя мебель давно вышла из моды, все ее предметы были комфортны и удобно расположены. За дверью висело пальто, возле платяного шкафа стояла пара ботинок. В ванной Крейг заметил несессер с монограммой «С. У.». Других личных вещей он не обнаружил, если не считать старый кожаный саквояж на полке для багажа. Добротный и изрядно побывший в употреблении, он напоминал те, с какими ходят врачи.
Натужно изображая интерес, Крейг вытерпел экскурсию по свободному восьмому номеру, затем вернулся в малую библиотеку и заказал бокал бренди. Уолтер пытался как можно реже вспоминать о Сайласе Уэббе. Наткнувшись на заметку о том, как его бывшего ассистента удостоили очередной почести или награды, Крейг старался выкинуть новость из головы, зная, что напоминания о нанесенной обиде лишь будут отвлекать его и заставят ожесточиться еще больше. Он ничего не может поделать, доказательств у него нет. Лучше просто не обращать на Уэбба внимания.
Но тем вечером весь гнев и досада оттого, что Сайлас Уэбб предал его и благодаря этому взлетел на вершину славы, вскипели с новой силой. Крейг заказал второй бокал бренди, чего почти никогда себе не позволял, но ему просто необходимо было успокоиться и унять дрожь в руках. В том, что из-за болезни жизнь Крейга оказалась сломана, а карьера отброшена назад, нет ничьей вины. Но Уэбб воспользовался его долгим отсутствием и украл идеи своего наставника, его теории и доказательства, а потом тщательно замел следы, чтобы избежать разоблачения. Этот бессовестный тип выдал труды и открытия Крейга за свои, но вместо наказания получил награды и похвалы. Нахально и незаслуженно он занял место на научном Олимпе, по праву принадлежащее другому человеку.
Крейг не мечтал разбогатеть, он всегда был равнодушен к титулам и почестям, однако он гордился своей работой и тем, сколько пользы она может принести. Уолтера до глубины души возмущало то, что человек, которого он считал ниже себя, получил признание за его заслуги.
Вечер клонился к ночи. На лестнице послышались
