гудок.
По телефону Даниил сумел объяснить, что обнаружил в реке затопленный автомобиль, и стражи закона примчались во всеоружии. Несколько патрульных машин сопровождали тяжелый неповоротливый кран. Дорогу к реке отыскали легко. Оказывается, на поляну перед обрывам ведет заросшая старая грунтовка. Несколько часов ушло на расчистку дороги, ещё пару часов на извлечение из омута ржавой, облезлой, некогда белой семерки. Окна в машине были закрыты, что помогло скорбным останкам троих людей не развеяться и не затеряться в илистой пучине глубокой могилы. Определив время смерти и выяснив, что отдыхающее семейство не имеет отношения к давнему преступлению, их подробно опросили и наконец-то отпустили восвояси с подпиской о неразглашении. Ни к чему пока знать общественности о страшной былой трагедии.
Когда внедорожник вырулил на дорогу, уже заметно стемнело. Даниил напряженно таращился на вперёд, а Даша встревоженно поглядывала на дочь. Та, так же молча прижав к себе куклу, печально смотрела в окно.
– Варюш, что случилось, ты уезжать не хочешь? – голубые глазёнки метнулись на мать, и было в них столько боли и горя, что женщина поёжилась.
– Лили грустно, мамочка. – фарфоровое личико и впрямь вроде как-то осунулось, и поблёкло. Быстро глянув на игрушку, женщина улыбнулась.
– Всё хорошо, милая, не волнуйся, Лили с нами обязательно понравится, – Даниил посмотрел в зеркало заднего вида на дочь, и глаза его в страхе расширились. На одно мгновенье ему показалось, что рядом с его прекрасной малышкой сидит уродливое ночное чудовище. Руль в руках дрогнул, и машина невольно вильнула. Даша вскрикнула и схватилась за дверцу.
– Извини, – промямлил Даниил, вглядываясь в пустое сиденье рядом с испуганной дочерью.
Дальше ехали молча. Дорога сверкающей лентой вилась под колесами, освещённая яркими фарами. В дрожащем свете суетливо мелькала ночная мошкара, оставляя следы своих расквашенных тел на лобовом стекле. Даниил расслабился и совсем потерял бдительность, когда глаза уперлись в призрачную белую фигуру, выросшую из ниоткуда перед самой машиной. Длинные костлявые руки, шевеля крючковатыми пальцами, потянулись к окну. Алебастрово-белое лицо вытянулось в жуткую сюрреалистичную маску с тремя антрацитовыми провалами и уставилось, казалось, в самую душу. Время словно остановилось, мысли мужчины съёжились, замерли, увязая в паническом первобытном ужасе перед потусторонней тварью. Дикий утробный вой ударил по ушам, сметая весь лоск цивилизованности, накопленной человечеством веками. Жар окатил с головы до пят побледневшего мужчину, тот, раскрыв в панике рот, выкатил в ужасе глаза и, исступлённо вцепившись побледневшими пальцами в руль, судорожно его вывернул. Только тогда Даниил понял, что кричал он сам. Слетевший с дороги на полном ходу джип безжалостно закрутило. Скрежет железа смешался с истошными криками беспомощных жертв. Верх перепутался с низом, и, сминая тонкие деревца, неуправляемый зверь врезался в толстый ствол кряжистого старого дерева.
***
На
