сказала вроде не «дитенком», а какое-то другое слово, я не расслышал, какое именно, но было понятно, что слово, скорее всего, обидное, вот почему я это тогда запомнил.
И я был уверен, что тетя Люся уж точно не будет рада моим приездам, чего доброго, и на порог меня не пустит. Но беспокойство мое было напрасным.
При первом же моем появлении она просто светилась от счастья.
– Леня, Леня! – закричала она, лишь я показался в дверях. – Смотри, кто к нам приехал! Алешечка приехал!
Я еще копался у вешалки, а тетя Люся уже призывала:
– Алешечка! Проходи в комнату, поешь с дороги!
А когда я сидел за столом, она все хлопотала, накладывая мне лучшие куски, и приговаривала:
– Вот, Алешечка, чаек, вот кофеек, ветчинка! Конфетки бери, вареньице не забывай да маслом хлебушек мажь, не стесняйся!
Оказалось, что тетя Люся вовсе не злая и жадная, а, наоборот, добрая и щедрая и меня любит, да и маму мою. А что она меня назвала каким-то там «дитенком», так это было давным-давно, тут дедушка Никита сам виноват, не надо было ему при Денисе меня хвалить, это невежливо. А потом, у нее жизнь вот какая нелегкая, с самого детства. Эшелон, где она ехала, разбомбили, на второй год в школе оставили, а теперь дядя Леня и вовсе собрался от нее к Венере уходить.
И даже ее приемная мать, старуха-портниха, не ворчала, по своему обыкновению, что им самим нечего есть, что впору на паперти стоять, а не гостей принимать, и хоть и поглядывала неодобрительно, но сидела молча.
Вот так я стал проводить время с Денисом, как велела мама. Мы с ним начали с кино и пересмотрели бесчисленное количество фильмов. Фильмы были отличные, и «Москва – Кассиопея», и «Отроки во Вселенной», и «Земля Санникова». Но больше всего мне понравились комедия «Великолепный», от которой я смеялся так, что начал икать, и румынский фильм «Взрыв» про пожар на корабле с грузом селитры на борту.
Во время фильмов Денис часто задирался к парням, что сидели рядом, обещая разобраться с ними после сеанса. Если они поджидали нас на выходе, он радостно объявлял, подталкивая меня вперед:
– Сейчас будете драться с моим старшим братом!
Таким образом досуг культурный у нас сочетался со спортивными состязаниями. Еще я пробовал таскать Дениса по музеям, но если в Зоологическом, как и в Дарвиновском, он еще проявлял хоть какой-то интерес, то в моем любимом – изобразительных искусств на Волхонке, Денис явно зевал и маялся от скуки. А больше всего ему по душе пришелся музей Вооружейных Сил. Я как-то вдруг догадался, что его нужно вести именно туда, и не ошибся.
Тетя Люся неизменно была мила и любезна и постоянно снабжала маму отчетами – как обстоят дела на семейном фронте, каким замечательным братом для Денисика я оказался, как я его развиваю, – не забывая сообщать главное – что происходит между дядей Леней и Венерой. И по всему выходило, что телефонные звонки разлучнице хоть и продолжаются, но интенсивность переговоров с каждой неделей явно ослабевает. Мама была довольна, все шло по плану, поэтому она выделяла мне средства
