ли, не способствует положительному настрою. – Ковалёва не отрывала взгляд, как сейчас понял, просчитывала его реакцию. Даже моргнуть лишний раз боялась, чтобы ничего не упустить.
– Сегодня вы нравитесь мне больше, Анна Сергеевна.
– Можно просто Аня, – отмахнулась она и улыбнулась шире. Нервно. Теперь казалось, что сдерживает себя, пытаясь не сорваться на откровенную истерику. – И что это значит: «нравлюсь больше»?..
– Вчера вы на любой вопрос пытались дерзить и хамить, сегодня улыбаетесь. Я могу принять подобные перемены на свой счёт?
– Легко. Вы вдохновляете воображение. Таких, как вы, легко можно назвать музой. Смотрю сейчас на вас, и будто нет ничего этого, – закусила она губу, в одномоментной панике округлив глаза, но поборола себя и расслабилась. – Вам совершенно не идёт эта обстановка.
– Не идёт?
– Нет. На фоне этих стен, тусклой лампы, вы теряете немалую долю природного обаяния. Ваш внутренний свет гаснет, не получая поверхности для отражения. Вы и сами это знаете, иначе с чего бы выбрали подобный костюм? Он помогает восполнить пробелы, понять вас как личность, – Ковалёва закусила губу, и сейчас этот жест был ярким представителем озорства и желания выйти за дозволенные рамки. – Он отображает ваш внутренний мир. Дорогой и стильный. Стальной оттенок выдаёт суть характера и прекрасно подходит к голубым глазам. У вас глаза удивительного цвета. Вам стоит срочно поменять род деятельности. Думаю, море, яхта, яркий солнечный свет удачно заиграли бы на вашем фоне и подчеркнули непростое содержимое, – задохнулась она от удовольствия, будто разгадав головоломку. – Вы не женаты, – заявила с уверенностью и своим открытием осталась довольна.
– Это вы разглядели в глазах удивительного цвета или вдруг подумали об этом, представляя меня на фоне яхты?
– Яхта здесь ни при чём. Просто вы, действительно, не женаты. Вам сложно угодить. Идеально выглаженные рубашки… ни одна женщина не сможет сделать этого лучше, чем вы сами. Не так ли?
– Не хочется признавать поражение, но развёлся я, действительно, из-за собственной требовательности.
– Как жаль… Уверена, она идеально дополняла вас.
– Марина была роскошной женщиной, – он не смог не признать правоту, да и сама игра, её подача, впечатляли.
– Вы не хотите говорить со мной о деле, не так ли? – прищурилась Ковалёва, пытаясь уличить, а Амелин засмеялся тому, как ловко попался на уловку и покачал головой, что-то отрицая.
– Я многое потерял за то время, пока не был знаком с вами, Анна Сергеевна.
– Будете исправлять ошибки?
– Расскажи мне всё, – резко сменил он тему и напрягся, пытаясь подавить Аню взглядом, на который она ответила достойно.
– Я не понимаю, о чём вы, – заторможено прошептала, выдавая удачно скрываемый всё это время страх.
Амелин напряжённо выдохнул и выдержал
