style="font-size:15px;"> Сегодня Гвен надела платье из светло-зеленого шелка с кружевной оборкой вдоль выреза, более низкого, чем она привыкла. Разумеется, оно было с заниженной талией и шифоновой юбкой годе, остроконечные клинья которой образовывали опасно короткий подол. В дверь постучали.
– Войдите.
Лоуренс толкнул дверь и остановился на пороге, слегка расставив ноги. Они посмотрели друг на друга.
Он был в черном костюме с белой рубашкой, белым жилетом и белым же галстуком-бабочкой, волосы попытался разделить пробором. Под долгим взглядом мужа Гвен ощутила дрожь и задержала дыхание.
– Я… Ты… Боже мой, Гвендолин! – Он сглотнул.
– Ты сам выглядишь превосходно, Лоуренс. Я уже почти привыкла видеть тебя в шортах.
Он подошел, обнял ее и поцеловал в шею сзади за ухом:
– Ты выглядишь умопомрачительно!
Гвен обожала ощущение его теплого дыхания на коже и предвкушала восхитительную ночь. Кто мог сомневаться в таком мужчине, как Лоуренс? Он дышал энергией и был полон сил, достаточно всего лишь оказаться рядом с ним, чтобы почувствовать себя желанной и защищенной, ничего плохого с тобой просто не может произойти там, где он.
– Я не шучу. В этом платье ты посрамишь остальных дам.
Гвен посмотрела на свое мерцающее платье:
– Оно довольно короткое.
– Нам всем иногда нужно немного встряхнуться. Не забудь свое боа. Даже при зажженном камине после захода солнца тут бывает прохладно. Ты, наверное, уже сама это заметила.
Вчера Лоуренс был занят делами поместья, так что уютный вечер вдвоем перед камином не состоялся. Около девяти по одному, в порядке старшинства, начали появляться слуги. Сперва отвечавший за весь дом дворецкий в белом тюрбане, потом главный повар, или аппу, как его называли, который то ли был лыс, то ли сбривал волосы до макушки, а оставшиеся скручивал в затейливый узел. В чертах его лица проглядывало что-то восточноазиатское, будто он имел предков в Индокитае, и обычно поверх синего с золотом саронга повар носил длинный белый передник. Навина пришла с кружкой горячего козьего молока, подслащенного медом вместо джаггери – патоки из пальмового сахара; она посчитала нужным упомянуть об этом и с очаровательной улыбкой пожелала хозяйке доброй ночи. За ней последовали пятеро мальчиков-слуг, которые выстроились в ряд и хором сказали: «Спокойной ночи»; наконец настала очередь кухонных кули – те лишь молча опустили глаза на босые ступни и поклонились. Вскоре после завершения этого отработанного ритуала прощания на ночь Гвен легла спать одна, сославшись на больную лодыжку. Сейчас она улыбнулась при мысли о том, как странно все это было.
– Что тебя развеселило? – спросил Лоуренс.
– Я подумала о слугах.
– Ты скоро к ним привыкнешь.
Лоуренс поцеловал ее в губы, и она почувствовала запах мыла и лимона на его коже. Рука об руку они вышли из комнаты и направились в гостиную выпить
