лунную дорожку и думал, почему, почему не рассказал Саше Бурову реальную историю о потерянной советской облигации, а придумал миф о выигранных мною семнадцати миллионах долларов?! Вновь телефонный звонок. Любовник Мадонны вновь заговорил о том, что сбросит цену “Розовой раковины” до двух миллионов семисот тысяч долларов.
– Платон, дорогой, это твой дом или Мадонны?
– Ее, но она моя…
– Ты серьезно?
– Серьезно. Ираклий, у тебя семнадцать миллионов…
Я прервал любовника Мадонны:
– У меня нет семнадцати миллионов, я ничего не выиграл! И не звони больше…
Я не успел повесить трубку, как услышал голос Платона.
– Ты грузин или не грузин?
Сказал он эти слова по-грузински. За месяцы пребывания в Америке я соскучился по родному языку. Мой язык просил меня: “Говори по-грузински”. Я стал рассказывать в три часа ночи незнакомому Платону Розенблюму историю, как один зоотехник в СССР выиграл сто тысяч рублей. Облигацию он по глупости вшил в подкладку кепки и поехал на попутном грузовике забрать великий выигрыш. Но сильный порыв ветра сдул кепку, и она покатилась в овраг и т. д.
Любовник Мадонны (в это я не очень верил) внимательно слушал, что-то переспрашивал, но, думаю, он не понял, зачем я ему все это рассказываю. Он стал говорить о себе, что он, Розенблюм, строитель мостов, работал в командировках в Боливии, Венесуэле, Аргентине. Заслуженный мастер спорта СССР по альпинизму. Год назад по водосточной трубе забрался в гостиничный номер великой певицы Мадонны, которая жила в той же гостинице в Буэнос-Айресе, где жил он.
– Год мы вместе. Для меня это слишком. Но вернуться не могу, строил мосты как советский специалист, а тут встретил ее, бросил мост, не достроив. Бросил всё. Уехал с ней в Лос-Анджелес. Теперь вот занимаюсь ее домами. Честно, скучаю…
– Платон, врешь же?
– Вру. Нет никакой Мадонны, – после недолгой паузы с легкостью сознался голос по телефону. – Живу шестой год в Лос-Анджелесе, ничего не имею, ни в чем не везет. То штукатурю, то упаковываю продукты старым американцам-пенсионерам в целлофановые пакеты в спецмагазинах типа Армии Спасения. Вот компьютер украл на Венис-Бич, хочу продать. Шрифт английский, тебе не нужно? Жаль… А Мадонну придумал, глядя на гору, где виднеется задняя часть ее “Розовой ракушки”. Работаю на бензоколонке под той горой. Когда-то я действительно был альпинистом и поднялся на Казбек, Ушбу, Шхельду… И публичка Карла Маркса – правда. И правда же, что вы с Лолашвили приходили в публичку, делали вид, что читаете Кьеркегора? Туда ходила Лиза Чачава, помнишь? Из-за нее я в карман плаща… У тебя был светлый плащ, да? Я спустился в раздевалку (смеется) и налил в карман твоего плаща чернил.
Отсмеявшись, Платон сказал:
– Если бы ты выиграл в лотерею эти семнадцать миллионов, я точно бы тебя застрелил… Разрядил бы “Беретту”… Она у меня есть.
Пауза затянулась. Я вспомнил ту давнюю историю с папиным плащом, длинным, до
