не разрешалось никого к себе приглашать.
Мы с отцом вдвоём пили чай, потом была партия в шахматы. И всё… – мы расходились по разным углам комнаты и каждый занимался своим делом.
Нет, – не стану лукавить и обманывать читателей, – один раз всё же у меня был не совсем настоящий день рождения, но что-то похожее на праздник, по крайней мере, так он начинался…
Это произошло ещё в поселке. Мне тогда исполнилось семь лет. Проснувшись утром, сквозь щёлочки ещё не полностью открытых глаз я с удивлением заметил, что отец наводит порядок в нашей единственной комнате. Это было очень странно, так как раньше он делал уборку очень редко. Заметив, что я уже проснулся, отец возбужденно потряс меня за плечо.
– Андрюша, вставай скорей! Сегодня мы устроим тебе праздник, – радостно воскликнул он и добавил прерывающимся от волнения голосом, что на него было совершенно не похоже: – Можешь приглашать гостей. И, вообще, в этот день проси чего хочешь.
А хотелось мне многого.
– Машинку на радиоуправлении, – прокричал я, долго не раздумывая: боялся, что отец может передумать.
– Хорошо, – великодушно согласился он. – Будет тебе машинка. – Счастливый, как никогда, я побежал на улицу приглашать ребятишек из нашего колхоза.
В два часа пришли гости – тройка моих закадычных друзей. Они принесли мне в подарок большую книгу – детскую энциклопедию. Я был на седьмом небе от счастья. Отец накрыл в комнате стол. Середину его украшал торт, купленный в поселковом магазине. Сладкое праздничное угощенье дополняли печенье и конфеты карамель. Дети чинно уселись за стол, и я, гордый как никогда, стал разливать всем чай. Покушали быстро, и всем захотелось посмотреть мою комнату. Ввиду отсутствия личных апартаментов пришлось отвезти ребят в нашу общую универсальную комнату. Дети с любопытством стали рассматривать и брать в руки разные заморские безделушки, привезённые отцом из загранплаваний. Он, видя, что трогают его вещи, рассердился.
– Ничего не надо трогать, – раздался строгий голос его, не предвещающий ничего хорошего. – И в этот момент у одного из мальчиков выпал из рук любимый фонарик отца, и, как назло, по закону подлости, разбился вдребезги. Отец вмиг рассвирепел и стал бешеным.
– Вон отсюда! – заорал он неожиданно так громко, что дети вначале растерялись и притихли, замерли, будто маленькие зайчата, спрятавшиеся под еловыми лапами. Затем, пятясь и натыкаясь на разные предметы, гурьбой бросились из комнаты. И вмиг упорхнули из квартиры, словно застигнутые врасплох воробьи-воришки.
– Если вы – дебилы, то нечего приходить в гости в нормальный дом и тем более трогать и разбивать вещи хозяев, – не унимался отец, распаляясь сильнее и сильнее. – Вон отсюда и чтобы больше ноги вашей здесь никогда не было!
Перепуганные дети уже неслись по улице, а вслед им всё неслось: «Вон отсюда! Прочь из моего дома!..» Гости задали такого стрекача, что только пыль из-под ног клубами вилась.
– А ты
