за погодой, а она не радовала.
Ночи установились ясными, и так было почти месяц.
Но однажды вечером небо затянули тучи, оттуда посыпались снег с дождем, и все кругом заволокло мутной пеленой.
– Сегодня, – тихо сказал после обязательной проверки Ванин Галичу, и тот молча кивнул, – понял.
Во второй половине ночи, когда барак спал, из его дверей тихо выскользнули четыре тени и растворились во мраке.
Спустя десять минут, плотно прижимаясь к земле и замирая, когда по лагерю в очередной раз начинали скользить пятна света, приятели подползли к проволоке.
– Пили, – прошипел разведчик Леви и тот осторожно зашоркал надфилем.
Вскоре раздался едва уловимый хруст, разрезанные концы были отогнуты в стороны и, перевернувшись вверх лицом, беглецы поочередно выбрались наружу.
Затем, переждав очередной луч, они перебежали к осыпи и, нырнув в небольшую впадину, немного отдышались.
– Все помнят, кому что делать? – оглядел Ванин друзей, и, получив утвердительный ответ, первым продолжил движение
Черная туша пирса возникла неожиданно.
Оба катера стояли к ней лагом*, а в конце тускло светил фонарь.
– Берем тот, что справа, – шепнул в ухо Галичу Ванин и, сбросив клумпы*, они поползли по холодному металлу.
Потом, затаив дыхание, по очереди перебрались на корму катера, после чего Леви скользнул к пулеметной турели, а остальные пробежали к световому люку.
– Давай, – чуть толкнул разведчик Хромова, и тот стал насвистывать немецкую «Марлен».
– Это ты Отто? – донеслось снизу, вслед за этим звякнул трап, и в люке возникла голова в пилотке.
– Хрясь, – опустилась на нее импровизированная дубинка, и немец беззвучно сполз вниз.
В тот же момент Ванин с Галичем нырнули вслед за ним, а Хромов стал отдавать швартовы.
Спустя пару минут первые двое появились снова, моряк с танкистом скрылись в машинном отделении, а лейтенант со шмайссером* в руке и гранатной сумкой, пробежал к турели.
– Держи, – сунул ее Леви. – Как только отойдем, швырнешь парочку в соседний.
– Ну, как, порядок? – бросился лейтенант к Галичу, как только тот появился снова.
– Ага, – запалено дыша, сказал старшина. – Я Витьке все объяснил, ход будет.
Вслед за этим они помчались к боевой рубке, звякнула бронированная дверь, и через непродолжительное время, за кормой «шнельботтена»* вскипел бурун.
– Давай, давай! – заорал в реве двигателей Галич, и катер стал плавно отходить от пирса.
Когда, набирая скорость, он проносился мимо второго, на корме того грохнули два взрыва.
– Тонет, блядь! – оглянулся назад Ванин. – Жми, Сашок! Наяривай!
Между тем в базе началась тревога.
Сначала пронзительно взвыл ревун, а затем откуда-то со склона, по заливу заметался луч света.
В тот же момент Леви развернул
