Горчаков перевел на меня задумчивый взгляд:
– Мне кажется, Марина, у вас что-то происходит.
– У меня муж умер, – напомнила я.
– А ваши неприятности никак не связаны с тем мальчишкой, с которым вы вчера ссорились возле офиса?
Я метнула на него испуганный взгляд. Неужели он о чем-то догадывается? Связать смерть моего мужа с появлением Егора – для этого надо обладать или потрясающей интуицией, или... Ведь Горчаковым интересуется ФСБ. Может, он гораздо умнее и осведомленнее, чем я думаю? Впрочем, чувство к нему мешало мне не только трезво мыслить, но и вообще владеть собой. Он смотрел мне прямо в глаза, и я теряла чувство реальности.
Уронив ручку, я полезла за ней под стол. Горчаков опустился на корточки, наши руки встретились, и он задержал мою ладонь в своей.
– Кажется, нам есть о чем поговорить, – сказал он.
– Под столом?
– Не имеет значения... Надо обсудить проблему.
Губы, которые заставляли трепетать мое сердце, медленно приблизились.
– Я не знала, что между нами возникли какие-то проблемы, – глухо проговорила я.
– Но они тем не менее возникли.
Так и есть. Он обратил на меня внимание, когда я полуголой явилась на работу. Неужели ключик от сердца любого мужчины лежит за корсажем женщины? Даже такого потрясающего, как Горчаков?
– Предлагаю решить проблемы совместными усилиями, – не сдавался он.
А вдруг он меня сейчас снова поцелует?
В этот момент в комнату вошла Липа в обнимку с термосом. Увидев нас под столом, она невозмутимо спросила:
– Сергей Алексеевич, пять минут назад вы должны были позвонить Потоцкому. Будете вылезать или спустить вам телефон туда?
– Подождите, Липа, не видите – у нас производственное совещание?
Парализованная его близостью, я не шевелилась.
– Или вы меня боитесь, – тихо сказал Горчаков, не поднимаясь, – или влюблены без памяти.
В этот момент я поняла, что не смогу причинить ему никакого вреда, даже если он и в самом деле американский шпион и в часы досуга проникает в секретные лаборатории. «Доносы, которые я пишу для ФСБ, можно фальсифицировать, – неожиданно подумала я. – Так и сделаю. Пусть Шлыков разорвет меня на части».
Липа настаивала на том, чтобы мы немедленно прервали производственное совещание. Горчаков успел подняться на ноги, когда дверь распахнулась и на пороге появился Потоцкий. Увидев меня на четвереньках под столом, он удивленно спросил:
– У вас что, занятия по гражданской обороне?
– Нет, это так, причуды Марины Александровны, – успокоил его Горчаков. – У красивых женщин полно причуд.
– Это у дур полно причуд, – вставила свое замечание Липа. – А уж красивая попалась дура или нет – дело случая.
Шеф со своим замом удалились в кабинет, а я принялась названивать Вере. У нас с ней на сегодня была назначена первая боевая вылазка.
