бросить вас, да еще с девушкой? – добавил Рамит.
Впятером идти стало веселее. Но не легче. Ведь дорога шла круто в гору, да к тому же еще изрядно заросла кустарником. То и дело приходилось обходить громадные, бесформенные, поросшие мхом и молодыми деревцами серо-черные крапчатые валуны. Я представила, с какой сокрушительной силой летели они сюда во время землетрясений, уничтожая все на своем пути. Где-то невдалеке слышался гул падающей воды. Через некоторое время, цепляясь за траву, ветки и выступающие из земли щупальца корней, спотыкаясь о срывающиеся вниз камни, мы выбрались на открытое пространство,… чтобы столкнуться с новым препятствием – виадуком, переброшенным через глубокое узкое ущелье, пробитое небольшой, но бурной горной рекой, обрушивающейся с высокой скалы справа от нас. Мост этот казался древним, как эти горы: пеньковая веревка и кожаные ремни, удерживающие в воздухе полусгнившие дощечки, вот-вот должны были лопнуть и прервать связь между двумя высоченными отвесными обрывами, сдерживающими буйство обезумевшей от падения воды.
– По этому мосту пройти хоть можно? – спросил Миша наших проводников.
– Да, – сказал Амир, – Он только на вид некрепкий. Но мы по нему не один раз уже ходили.
– Все равно я проверю, – сказал Миша и шагнул на скрипучие, устрашающе качающиеся досточки.
Перебравшись на другой берег, махнул нам рукой.
– Идите по одному!
Я внутренне напряглась, ожидая своей очереди. Но мне совсем не хотелось выглядеть трусихой в глазах своих товарищей и особенно в глазах наших новых индийских знакомых. И я решительно ступила на шаткое сооружение. Мост угрожающе скрипел, натужно поскуливал, но падать не собирался.
Наконец виадук остался позади. А мы вновь двинулись в путь по крутой, полузаросшей и заваленной камнями дороге. Вскоре я почувствовала, что начинаю задыхаться, хотела уже попросить сделать короткий привал, как вдруг Миша с Амиром, идущие впереди, завернули за огромный, с двухэтажный дом, серо-лиловый валун и остановились. И Амир стал показывать рукой куда-то вверх. Мы подошли к ним и тоже посмотрели вверх.
– Вот он, монастырь Трёх монахов, – сказал Рамит.
Вид был впечатляющим! В этом месте перевал, как ножом, был прорезан поперек небольшим ущельем. По дну ущелья весело бежала какая-то горная речушка, вероятно, та, которую мы переходили по виадуку. Наверху, слева, на самом краю высокого, мрачного, заросшего соснами обрыва, стоял монастырь. Прямо над ним, острием в небо, поднималась голая, безлесная, обрамленная наверху кустарником скала, менее высокая, но не менее мрачная. По обе стороны от перевала начинались отроги громадных, устрашающего вида гор. Дорога, на которой мы стояли, петляя, спускалась к речушке, а затем, так же петляя, уходила вверх, к монастырю и упиралась в его массивные, обитые металлом ворота.
Ворота эти были врезаны в мощную стену, «вросшую» одной своей стороной в скалу, а другой стороной нависавшую над ущельем.
