Хочу все тебе объяснить и не могу. Не думаю, что это предупреждение нам. Скорее указание на то, как движется мир. Облако – вовсе не адресованный людям знак надвигающегося дождя. Сегодня предупреждения не было, и все же ты права. Мне тоже кажется, что здесь есть скрытый смысл.
Он на мгновенье умолк, а Элизабет протянула руку и погладила мужа по волосам.
– Танец выпал из времени, – продолжил Джозеф. – Превратился в вечность, стал прозрением. – Он снова замолчал и постарался освободить сознание от подступивших словно густой вязкий туман тяжелых и смутных мыслей. – Люди радовались танцу и наслаждались им – все, кроме Бертона. А Бертон чувствовал себя несчастным и боялся. Трудно предвидеть, когда и чего он испугается.
Элизабет заметила, как губы мужа тронула мимолетная улыбка.
– Проголодался, дорогой? Можем поужинать в любой момент. Только сегодня еда будет холодной.
Она знала, что произносит незначительные слова, чтобы сохранить секрет, однако секрет все равно просочился прежде, чем удалось его удержать.
– Джозеф, утром меня тошнило.
Он взглянул сочувственно.
– Слишком много работала перед праздником.
– Да, возможно. Но, дорогой, дело не в этом. Не хотела пока тебе говорить, но Рама считает… как по-твоему, она понимает? Говорит, что никогда не ошибается, значит, должна понимать. Она многое повидала и все знает.
Джозеф усмехнулся:
– Что Рама знает? Сейчас подавишься словами.
– Ну, видишь ли… Рама говорит, что у меня будет ребенок.
Слова упали в странную тишину. Джозеф сидел неподвижно, глядя в огонь. Дождь на миг прекратился, а Алиса перестала петь.
Элизабет осторожно, робко нарушила молчание:
– Разве ты не рад, дорогой?
Джозеф шумно, тяжело выдохнул.
– Никогда в жизни так не радовался! – А потом шепотом добавил: – И никогда так не боялся.
– Что ты сказал, милый? Не расслышала последних слов.
Джозеф встал и склонился над женой.
– Будь осторожна, – предупредил он строго. – Сейчас тебя укрою. Нельзя мерзнуть, нельзя падать.
Он бережно укутал Элизабет пледом.
Радуясь заботе и гордясь неожиданной тревогой мужа, она улыбнулась.
– Скоро пойму, что и как делать, милый; не бойся за меня. Все выясню и пойму, – произнесла она уверенно, – потому что, когда женщина носит ребенка, перед ней открывается целый мир новых знаний. Так сказала Рама.
– Будь осторожна, – повторил Джозеф.
Элизабет радостно рассмеялась.
– Ребенок уже так тебе дорог?
Джозеф опустил голову и нахмурился.
– Да, ребенок дорог, но еще дороже его ожидание и рождение. Это так же грандиозно, как гора. Настоящая связь с землей. – Он умолк, подыскивая слова, способные точно передать чувство. – Доказательство того, что
