ты так любишь это дерево, милый? Помнишь, как ты радовался, когда я сидела на нем в первый свой приезд сюда?
Она взглянула на уютную развилку высоко над землей.
– Это прекрасное большое дерево, – уклончиво объяснил Джозеф. – Думаю, что люблю его за совершенство.
Однако Элизабет хотела большего.
– Нет, Джозеф, причина не только в этом! Однажды я слышала, как ты разговаривал с дубом словно с человеком и обращался к нему «сэр».
Прежде чем ответить, он пристально посмотрел на дерево, а после долгого молчания рассказал о том, как перед смертью отец мечтал попасть на запад, и о том, как получил письмо от брата.
– Это что-то вроде игры. Кажется, что отец еще жив.
Элизабет посмотрела на него широко расставленными, полными женской мудрости серыми глазами.
– Нет, это не игра, Джозеф, – проговорила она мягко. – Ты не смог бы играть, даже если бы очень захотел. Но идея хорошая.
Она впервые проникла в сознание мужа, в единый миг увидела форму и ход его мыслей. И он понял, что это произошло. Чувства нахлынули высокой волной. Джозеф склонился к жене, чтобы поцеловать, но вместо этого уткнулся лбом в ее колени и едва не разрыдался.
Элизабет погладила мужа по волосам и спокойно улыбнулась.
– Надо было раньше открыть мне свою тайну. – На миг она задумалась и добавила: – Но, возможно, раньше я не смогла бы как следует ее рассмотреть.
Когда они ложились спать, она клала голову ему на руку и ночь за ночью вымаливала обещание:
– Когда придет срок, останешься со мной? Боюсь, что будет очень больно и страшно. Боюсь, что позову, а тебя не окажется рядом. Ты не уйдешь далеко, правда? И если окликну, сразу вернешься?
И Джозеф сурово обещал:
– Я обязательно буду с тобой, Элизабет. Не беспокойся.
– Но только не в той же комнате. Не хочу, чтобы ты видел – не знаю почему. А если будешь сидеть в другой комнате и слушать, тогда, наверное, ни капли не испугаюсь.
Иногда перед сном она рассказывала ему то, что знала: как персы напали на Грецию и были разбиты, как Орест обратился за защитой к священному алтарю, а фурии сидели рядом и ждали, когда он проголодается и сдастся. Со смехом делилась теми малозначительными сведениями, которые когда-то казались признаком превосходства, а сейчас выглядели попросту глупыми.
Она начала считать недели до своего срока: сначала оставалось три недели, начиная с четверга; потом две недели и один день; и вот наконец всего десять дней.
– Сегодня пятница. Так что это произойдет в воскресенье. Надеюсь, что так. Рама слушала. Говорит, что даже услышала, как бьется сердечко. Можешь поверить?
Потом она сказала:
– Теперь осталась всего неделя. Как только подумаю, сразу начинаю дрожать.
Джозеф спал очень чутко. Стоило Элизабет вздохнуть во сне, как он открывал глаза и с тревогой прислушивался.
