мне позвонят в дверь, я открою – а там она: «Ты представляешь, он меня бросил!» Да чтоб его вечно черти в аду жарили, дорогая!»
Светка задумалась. А ведь тот негодяй был один в один Хло, её старый знакомец. Бывает же.
«Я приду на все её премьеры. На один спектакль, где у неё главная роль, я приду десять раз. Когда у неё начнётся другая жизнь, я не пойду ни на одну постановку, где она была и где теперь играют другие актрисы.
Мы будем вместе работать и ни разу не поругаемся.
Она уедет в Рим и выйдет замуж за симпатичного и сурового на вид итальянца. Уезжая, она скажет мне:
– Смотри, вот мешок, это наши письма. Пусть будут у тебя.
А за год до этого на моей свадьбе она прочтёт письмо, где я несколько раз повторяю, что очень хочу, чтобы он меня полюбил, и добавит: «Видишь, полюбил и всё сбылось!» Это будет лучший тост вечера.
Она поймает букет. Её итальянец будет в совершенном замешательстве, и она притащит его ко мне за руку: «Скажи ему срочно, что мы не сговаривались!» Господи, милый, клянусь чем хочешь, всё честно! Я потом покажу видеозапись с букетом на их свадьбе в Риме, а после она будет бросать свой букет невесты.
Там же на свадьбе, пока нас катают на корабле по Тибру, ко мне подойдёт её папа: «Знаешь, я считаю, что это вот всё – в том числе из-за тебя. Это ты её тащила в ваш университет, да так, что сестра тоже захотела к вам. Это ты ей помогла, она знала, что у неё есть плечо. И теперь у неё всё хорошо».
Я люблю её папу за эти слова до сих пор. Не потому, что прямо в них верю и думаю так же, а потому, что он их сказал.
Письма лежат в том самом пакете на антресолях. Я их никогда не достаю и не читаю. Прошлое прошло. Но они лежат».
Светка перевела взгляд на шкаф, где на антресолях лежал пакет с письмами. То ли от времени, то ли от пыли он стал уже не таким, каким был. Светка с удивлением поймала себя на том, что крайне редко туда смотрит и никогда к тем вещам не прикасается.
«Пять лет спустя она сидит у меня на моей московской кухне, мы пьём вино, смеёмся, она говорит: «Представляешь, мой маленький сын уже сделал карьеру в кино лучше, чем у меня! У меня эпизоды, а у него – главная роль!» Мы смеёмся: нарожала, говорю, мать, талант, ничего удивительного, это ж твой. Я тобой очень горжусь и очень хвастаюсь! Всегда!
А давай, говорит, сделаем селфи, муж вам привет передаёт! Шлём ему в Рим привет тоже!
Если бы кто-то рассказал мне всё это тогда, в пыльном поезде, несущем нас, школьниц, в новые города, я бы вряд ли ему поверила».
Светка очнулась и положила карандаш. В комнате было темно, слышно было, как за окном подвывал ветер и снег стучал по карнизу. Свет отчего-то не хотелось включать, хватало и настольной лампы. Сколько времени прошло, пока она писала?
«Странное получилось письмо. Кто вообще пишет адресату «она»? Должно быть ты. Что за чертовщина вообще.
А если
