быть потому, что сыны той войны
Здесь, в России, теперь никому не нужны…
Запоздалая вина
Знакомые, приятели, друзья…
Их было в этой жизни долгой много,
Но почему один остался я?
Быть может, их судил излишне строго,
Судьёй был всем, себя же не судил.
В себе самом не видел я пороки,
Зато в других их часто находил.
Из жизни извлекал не те уроки…
Совсем не тех в изменах обвинял,
Совсем не тех хвалил порой напрасно,
Хотя и им не верил я и знал,
Что ложь красивая совсем не безопасна.
Не потому ль приятели ушли.
Друзья дружить со мною расхотели,
Других друзей они себе нашли,
А я с бессонницей своей лежу в постели…
…И никого вокруг. И ночь черна.
И тишина. И пустота. И пустота.
Лишь только запоздалая вина
Заглянет вдруг. Но не моя. Не та…
Наш язык
Великий и могучий наш язык —
Им можно и убить и возвеличить,
В порыве гнева перейти на крик
И выразиться вплоть до неприличий…
А можно в нём суть сущего раскрыть,
Да так, что иноземцам станет ясно —
Словесную пора умерить прыть
Похоже, им. Не хаять нас напрасно…
А то мы нашим русским языком
Пошлём их всех туда, куда им надо,
Но так мы поступаем лишь с врагом.
А для друзей он лучшая награда…
По-нашему учитесь говорить
Писать и мыслить на великом русском,
И Бога за него благодарить —
Он – светоч божий в мире нашем тусклом!
Петроград
Раскрасил в красное далёкий горизонт
Грядущий день. Февраль уж на исходе,
А город, погружённый в тяжкий сон,
И не заметил, что с ним происходит…
Проснулся он с похмелья, как всегда,
И вывалил на улицу потоком
Искать в себе себя. Да вот беда —
Проснулся он, похоже, что до срока…
Ему ещё поспать бы до весны
И ничего тогда бы не случилось —
И смута февраля – всего лишь сны,
И страшное пророчество не сбылось бы…
И не был бы в империи разброд,
И из Женевы не вернулся гений,
И не узнал бы никогда народ,
Кто же такой в истории был Ленин…
Предтеча
Пришёл февраль – предтеча Октября,
Но только зря, похоже, ликовали,
Но только зря мы сбросили царя,
И за него
