не умаляли его размеров. Закинув голову вверх, я рассматривала цветочный орнамент стен, витиеватую арабскую графику в центре куполов и по их окружности – священные строки из Корана.
– Коран удивительно красиво написан. Я читала русский перевод.
– Али говорит, Коран теряет красоту даже при самом качественном переводе, поэтому правоверный мусульманин читает Коран по-арабски. Хороший мусульманин – грамотный мусульманин.
– Али это кто?
– Мой друг.
Мы молча постояли у михраба, устремив взгляд в священном направлении. Потом ещё раз обошли мечеть по кругу и присели на ковёр у колонны.
– Покой и свет… – прошептала я, – из окон льётся свет солнечный, данный человеку Богом, а по воле гения строителя храма, и правда, голубой – небесный. Внизу свет электрический -материальный, человечий. Два мира объединены в одном пространстве – духовный мир и мир материальный, точно так, как объединены эти два мира в теле человека. Миры то спорят друг с другом, то сливаются в одно, но оба ведут человека по жизни. Четыре сотни лет эти стены впитывают в себя чаяния людей, энергию их помыслов. Сотни тысяч верующих приносили и приносят сюда либо просьбу, либо благодарность Богу. После молитвы, поверив, что не одиноки на Земле, они уходят. Уходят успокоенными, с надеждой на лучшее. Серёжа, ты веришь в Бога?
– В такого, который следит за человеком и грехи подсчитывает, нет. А ты веришь?
– Верю. Бог есть любовь. Любовь есть энергия, творящая и со-творяющая.
Покидая мечеть, я переживала странный симбиоз чувств – восторг перед дерзостью человеческого стремления запечатлеть непревзойдённую Красоту в веках, и одновременно грустила о малом сроке, отпущенном человеку для творческого подвига – о скоротечности и хрупкости человеческой жизни.
Серёжа молчал, думал свою думу, не делясь со мной. Остановился у фруктовой лавки на колёсах и купил фрукты в подарок доброжелательной девушке-продавцу. Мы зашли в магазинчик, я вернула пальто, сняла платок и тоже отдала девушке. Она легко, с улыбкой приняла фрукты и пожелала нам хорошего дня. Мы ей пожелали удачной торговли.
По дороге в Айю я набрала номер телефона мамы. Она почти сразу взяла трубку.
– Да.
– Мам, привет! Это я.
– Лида?! – обрадовалась она и тут же упрекнула: – А я вчера весь день ждала звонка.
– Прости, мам, вчера счёт времени потеряла, когда спохватилась, у вас уже поздно было.
– Спасибо, что сегодня звонишь! Ты приедешь?
– Да, в ночь мы вылетаем. Как приземлимся, я позвоню.
– Ты одна?
– Я не одна, мама.
– А я Косте вчера звонила.
Перед моими глазами вновь возник Костин растерянный взгляд, тот самый, которым он смотрел на меня в переходах аэропорта.
– Как он? – спросила я.
– Я
