в районе остановки Южная, выглядело надежно: рядом резво возводился жилой массив Ботанический. Нашли сетку для ограды, трубы, прочую необходимость. Задешево купили сторожку, бракованный бамовский домик. Почистили, поправили, подкрасили – выглядело вполне респектабельно. На первое время покрыли территорию щебнем. Появились клиенты.
Особого дохода штука пока не давала, но стало весело. Объявилась масса друзей, приятелей и просто хороших людей. На стоянке практически в любое время суток было шумно и людно. Андрей принялся попивать… К весне третий учредитель ушел – подвернулось стоящее дело. Появился и доход, без избытков, но достаточно уважительный. Пошла лихая жизнь.
Будучи еще на пороге предприятия, Андрей пестовал мечту обладать и доходом, пусть и невеликим, и свободным временем – теория такое допускала – но практика исказила помыслы до неузнаваемости. Одолевали бестолковая суетня, пустые хлопоты, бесплодные идеи. К весне все это распухло бурным цветом. Андрей приобрел на оставшиеся деньги авто. Якобы подвернулся подходящий случай, который на деле таковым не оказался. Машина требовала денег, нервов, времени. Практически весь день Румянцев проводил на стоянке, жизнь плотно окуталась хмельным, напряженно-никчемным угаром.
Нашлись умельцы и занялись беглым ремонтом автомобилей – Петя с Андреем задумались о строительстве бокса. Поступили предложения о продаже запчастей. И впрямь, удачно сбыли партию лобовых стекол. Благодаря обширности территории, частенько стаивали большегрузные машины из дальних краев. Этими постояльцами неукоснительно заводились заманчивые разговоры.
Прямо на территории стоянки расположилась небольшая, приятно шумящая листвой и птицами рощица, «пионерская комната». Поставили мангал, появилось в изобилии мясо, завелся даже мало не штатный специалист по шашлыкам. Водрузили с наскоку теннисный стол, и даже изредка баловались шариком. Однако чаще стол служил для содержания бутылок и соответствующих причиндалов. На такие прелести в пионерской комнате неотлучно мельтешил народ, включая совсем неизвестные, а то и сомнительные личности.
Поначалу Андрей пытался соблюдать контроль, но после нескольких попоек, в которые втянули таки его обитатели заведения, опустил руки. Оно и верно, рощица манила безукоризненной тенью, ласковой, как закат, прохладой, душистым, горьковатым дымком и соблазнительными разговорами. Лето обволакивало дурманящей жарой, свободой, захватывающим хаосом. Собственно, пух, чтоб ему.
Вскоре просочился на стоянку и женский элемент. Немудрено, сторожами наняли, главным образом, молодых, живых ребят. В рощице раздался влекущий женский хохоток, и Андрей под пьяную руку однажды соблазнился: раскрутился на ночь в машине (не ночевать дома случалось, подменял якобы кого-либо из сторожей).
Только и Светлана переменилась. В ней окончательно оформилась – Андрей и прежде испытывал легкую щекотку этих особенностей – не то чтобы неукротимость, а внутреннее давление
