влажные, а по спине струится пот, из-за чего рубашка прилипла к спине. Я надвигаю бейсболку на глаза, чтобы не привлекать лишнего внимания. Я ненавижу то, с какой скоростью меня узнают в кампусе, хотя давно привык к этому. Пусть я вырос в семье Кеннеди под пристальным вниманием окружающих, но, поступив сюда, надеялся на большую анонимность. Как оказалось, судебное разбирательство запомнилось людям. Всего-то парочке человек потребовалось узнать меня, чтобы СМИ взорвались. Новость о том, что печально известный Кэлвин Кеннеди учится в Университете Флориды, на следующий день была повсюду.
Вот вам и попытка остаться в тени.
Мне интересно, знала ли Лана, что я здесь, и избегала ли меня специально.
К сожалению, роскошь смены имени мне недоступна. Это не имеет смысла. Невозможно скрыть, кто я, не прибегая к пластической хирургии. В прошлом у меня не было с этим особых проблем, но последний год оказался тяжелым. Неважно, что Лана многим пожертвовала, чтобы моя невиновность стала достоянием общественности, люди все равно продолжают указывать на меня пальцем. До сих пор сомневаются во мне.
Но это не помешало появлению фанаток. Порой я действительно не понимаю женщин. Девчонки должны были с криком разбегаться от меня во все стороны, но, как правило, я чаще сталкиваюсь с противоположной реакцией. Именно поэтому я не так часто бываю на тусовках – не хочу привлекать нежелательное внимание.
Прежний Кэл ухватился бы за эту ситуацию, чтобы выдавить максимум личного удовлетворения, благодаря чему нынешний счет Чейза показался бы детской игрой.
Теперь даже от одной мысли о том, чтобы переспать со случайно девушкой, у меня сводит живот. За исключением того единственного раза с Шелби, у меня больше года не было секса, да не очень-то и хотелось. Мне неинтересно. Потеря девушки, которая, как я думал, была бы со мной рядом вечность, изменила меня. Я отдал бы все, чтобы начать с чистого листа. Я бы во многих случаях поступил по-другому. Бретт считает меня сумасшедшим, но он вполне счастлив утешить фанаток, которым я отказываю.
По крайне мере один из нас счастлив. Из дверей выходят студенты, и я подбираюсь, зорко изучая каждого выходящего из здания. Я не хочу потерять ее в толпе. Лихорадочно вглядываюсь в большую группу студентов, приближающихся к тротуару, когда волоски у меня на затылки встают дыбом.
Она рядом.
Я чувствую это.
Я подхожу к зданию и замечаю ее. Кажется, будто время остановилось. Она спускается по лестнице, запрокинув голову от смеха, в компании парочки девушек. Ее лицо светится, когда она улыбается. Я пользуюсь моментом, чтобы украдкой изучить ее. Когда-то бледная кожа теперь потемнела от загара, а там, где она раньше была по-мальчишески стройной, обозначились женственные формы. Впрочем, она кажется более худой, чем в последний раз, когда я ее видел, но все полагающиеся изгибы и выпуклости на месте. Она настоящая женщина, и я не могу оторвать от нее взгляд.
Такая красивая и совершенно не предполагающая, что я здесь.
Мое сердце
