их. С течением времени их становится больше, словно нанизанных на нить жемчужин, – они и составляют суть нашей жизни, а воспоминания о них дарят нам утешение в час, когда конец близок.
Одним из таких моментов стала для меня встреча с Елизаветой Тюдор. Первое, что я отметил про себя: она вовсе не красавица. Слишком узкий для такого лица подбородок, длинный тонкий нос подчеркивал круглые щеки и изогнутые брови, неестественно широкий рот и тонкие губы, словно отмеченные привкусом тайн. Слишком бледная и тонкая, она напоминала волшебное существо неопределенного пола.
Затем я посмотрел ей в глаза. У Елизаветы был непроницаемый взгляд; расширенные зрачки на фоне золотистых радужных оболочек, словно два солнца во время затмения. Мне доводилось видеть подобные глаза много лет назад, когда в замок Дадли приезжал бродячий зверинец. Тогда я тоже был поражен исходившей от них скрытой мощью. Это были глаза льва.
– Оруженосец лорда Роберта? – обратилась она к Сесилу. – Как же это? Я никогда не видела его прежде.
– Я совсем недавно при дворе, ваше высочество, – поспешно отозвался я. – Ваша собака – она иностранная?
Она строго посмотрела на меня: никто не давал мне дозволения вступать в беседу.
– Собака из Италии. А ты разбираешься в породах?
– Я многому научился, пока трудился на конюшне у Дадли.
– Действительно? Она наклонила голову. – Протяни-ка руку.
Поколебавшись мгновение, я с опаской вытянул рукав. Она ослабила цепочку. Гончая рванулась ко мне. Я с трудом удержался, чтобы не отскочить, почувствовав дыхание пса на своей коже. Собака принюхалась, лизнула мне руку и, к моему облегчению, отошла.
– Ты умеешь обращаться с животными, – заметила Елизавета. – Уриан редко ладит с незнакомцами.
Она сделала знак, чтобы я поднялся с колен:
– Как твое имя?
– Брендан Прескотт, ваше высочество.
– Ты дерзкий юноша, Брендан Прескотт. Поясни, зачем ты здесь.
Я вдруг почувствовал, что дрожу как осиновый лист, и поспешно продекламировал:
– Мой господин просил передать вам, что сожалеет по поводу вынужденного отсутствия. Он не может сейчас сам встретить ваше высочество. Его отозвали по срочному делу.
Больше я сказать не осмелился. Я обещал передать кольцо наедине. К тому же вряд ли стоило при всех заводить речь о ее отношениях с Робертом Дадли. Я молчал, а она не сводила с меня глаз. В этом взгляде была такая сила, что мне невольно припомнились истории о ее отце, покойном короле: будто он мог видеть сквозь человеческую кожу и по току крови определять, правду ли говорит собеседник.
Она откашлялась и хрипло усмехнулась:
– Ты сказал, срочное дело? Без сомнения, это правда. Ведь у лорда Роберта есть отец, которому должно повиноваться.
Я едва сдержал понимающую улыбку:
– Именно так, ваше высочество.
– О да, и кому, как не
