навстречу принцессе шагает герцог.
– Милорд Нортумберленд, какая честь, – произнесла Елизавета.
Герцог поклонился и приник бородкой к руке принцессы, не отводя глаз от ее лица:
– Это прежде всего честь для меня, ваше высочество. Я счастлив приветствовать вас во дворце.
– Неужели? – Она одарила его чарующей широкой улыбкой. – А я, признаться, думала, вы бесконечно станете отказывать мне в удовольствии быть принятой при дворе. Как давно моя сестра Мария была здесь с визитом? Четыре месяца назад? Пять? И за все это время я не получила от вас ни одного приглашения.
– Ах, вы же понимаете, я выжидал подходящего момента. – Герцог выпрямился и теперь на голову возвышался над принцессой. – Вам известно, что его величество был болен.
– Разумеется, известно. Однако теперь Эдуард на пути к полному выздоровлению, не правда ли?
– Это так, и он спрашивал о вас несколько раз. Вы, конечно же, получали его письма?
– Да, письма… Я получала… Ваши слова – большое облегчение.
Я заметил, что она смягчилась и даже кокетливо вскинула подбородок, позволив герцогу взять ее под руку и сопроводить в зал. Среди ослепительного сияния огней и блеска зеркал, среди цветного атласа и вычурных драгоценностей, в толпе отвешивающих поклоны разодетых придворных она казалась алебастровой статуей. Озноб пробежал по моей спине. Я словно увидел все происходящее другими глазами: моему мысленному взору предстало прибежище вероломства и лжи, населенное откормленными хищниками, которые окружили принцессу, словно добычу.
Все-таки не стоит чересчур увлекаться старомодными идеями рыцарства, почерпнутыми в детстве из сказок. При всей внешней хрупкости, Елизавета Тюдор не была беспомощной козочкой. Она дышала воздухом, отравленным интригами, с момента своего рождения. Если кто и владел в совершенстве искусством выживания при дворе, то только она. Вместо того чтобы переживать за нее, мне следовало позаботиться о себе. Я все еще не передал перстень, а Роберт ясно дал понять, что он сделает со мной в случае неудачи. Я присмотрелся к другим слугам: словно облаченные в ливреи тени, они следовали за господами, держа наготове кубки и салфетки. Если найти способ стать незаметным, можно еще раз приблизиться к ней.
Я поискал глазами в толпе. Елизавета то пропадала из виду, то появлялась вновь, то касалась чьего-то плеча, то улыбалась кому-то. Достигнув огромного камина у помоста, она остановилась. Там на креслах с роскошной обивкой восседали самые важные особы. Все они поднялись с мест, чтобы выразить почтение принцессе. Должно быть, нелегко принимать эти знаки преклонения: положение и происхождение обрекают ее на одиночество даже среди этих людей. И тут я увидел для себя счастливую возможность.
Неподалеку от всей этой благородной компании, возле буфета, суетился не кто иной, как мастер Шелтон.
Глава 6
Придворные все прибывали. Я влился в толпу и, избегая столкновения с разносившими
