благоухая туманами и розами. Поправила пышные волосы и, проходя мимо подоконника с орхидеями, небрежно отломила веточку от шикарного цветоноса, усыпанного белыми цветами-бабочками, воткнула в причёску. Белая Орхидея, лишившаяся части своего украшения, только тихо вздохнула. Она жалела Евгешу и в душе даже обрадовалась, что та облегчила ей жизнь. Тридцать распустившихся бутонов были слишком тяжелы для молодой орхидеи, да и горшок постоянно норовил завалиться на бок.
Евгеша собралась к очередной потомственной ведунье, которую ей порекомендовала некая приятельница. Якобы вся жизнь её переменилась после парочки сеансов у этой бабушки Агафьи.
Евгеша не уточняла, в какую сторону изменилась, но заветный адресок взяла. Ведунья молча провела Евгешу в тёмную комнату, в которой пахло какими-то благовониями, в букет которых неожиданно вклинивалась нотка жареного лука.
– Что хочешь? – без предисловий спросила ведунья Агафья.
– Замуж, – так же коротко отрапортовала Евгеша.
Ведунья полистала старую пухлую книгу, почему-то сплюнула в сторону и что-то накарябала на листочке.
– Держи, – протянула она бумажку Евгеше, – кот у тебя есть?
– Есть, – оторопело сказала Евгеша, вспомнив Кота, стащившего у неё позавчера куриную ножку со стола.
Евгеша посмотрела на выписанный «рецепт»: «Необходимо с собой носить кошачью шкурку», – прочитала она в пункте первом.
Всё стеснение с Евгеши слетело в мгновенье ока. «Ах, ты чувырла египетская!» – закричала она.
И схватила за длинные черные волосы ведунью Агафью.
– Дура! Отпусти, – писклявым голосом заорала та. До этого она разговаривала низким голосом.
Чёрный парик съехал, под ним оказались светлые русые волосы, Агафья сразу помолодела, и стало понятно, что ей около тридцати лет, не больше.
– Совсем ненормальная! – продолжала верещать ведунья. – На, смотри, что в книге написано, – и она сунула под нос Евгеше заляпанную пятнами воска книгу.
Евгеша выпустила из рук парик, встала, вытерла руки о рецепт, скомкала бумажку и машинально сунула в карман.
– Я тя за Кота пришибу, – пообещала она ведунье и вышла, громко хлопнув дверью. Через секунду послышалось, как в замке повернулся ключ. Вероятно, ведунья побоялась, что Евгеша вернётся и приведёт приговор в исполнение.
Дома Евгеша долго сидела, задумавшись, упершись взглядом в подставку с ножами. Затем позвала Кота, почесала за ухом, зачем-то померила пальцами обхват шеи и живота. И опять застыла, как собственный памятник. На следующий день она уехала в город, вернулась к вечеру довольная, зачем-то подёргала Орхидея за лист – лист держался крепко. Утром позвала Кота, накормила крабовыми палочками, за которые Кот готов ползти на пузе до Северного полюса, посадила его в машину и куда-то подалась.
Все обитатели дома были слегка удивлены, за Евгешей
