заказанные ею семена кактусов.
В прошлом году Хозяйка приобрела там же семена кактусов и осталась очень довольна. Выросли здоровенькие кактусята-астрофитумы, как и планировалось. В этот раз пришло множество пакетиков с надписями на китайском языке. Полученные семена в количестве 50 штук были посажены в простерилизованный грунт. Взошли три кустика. Уже сразу было понятно, что никакие это не кактусы, а совершенно непонятные растения с листьями. Два кустика Хозяйка кому-то отдала, они были совершенно ей не нужны. Выкинуть сорняки у неё не поднялась рука. В доме был девиз: «Каждый, кто взошёл, имеет право расти».
Кустик рос. Это была девочка. Очень тихая и незаметная. Она молчала и только кивала, если её о чем-то спрашивали. Стоящие рядом хлорофитумы оберегали её от назойливого внимания мелких мошек.
Пётр Северьяныч был молод и горяч. Он частенько посматривал в сторону скромного растеньица. Но он стоял на другом конце веранды, негоже было кричать молодой леди: «Эй, ты!»
Как всегда, помог случай. Евгеша мыла окна и все цветы сдвинула в одну кучу, да так и оставила. Честно говоря, возвращать вещи на свои места – не её конек. Горшки молодых кустиков оказались рядом. Пётр Северьянович набрался смелости и спросил:
– Как вас зовут, прелестное дитя?
– Мэри Джейн, – потупив листья, сказало растеньице.
– Питер Джейн, – представился Пётр Северьянович.
Они в изумлении посмотрели друг на друга и в один голос воскликнули: «Мы же родственники!» Они действительно были родственниками, но очень дальними. Восторгам не было предела. Молодые растения не расставались. Целыми днями они рассказывали друг другу истории своей жизни, а к концу лета решили пожениться.
Свадьба удалась на славу! Вот только Альфред, получивший от Петра Северьяныча в подарок мешок травы для чая и хлебнувший лишнюю каплю вечерней росы, весь вечер пытался спрятать подарок от любопытных глаз. Ему всё время казалось, что мешок украдут. Он постоянно перепрятывал свое сокровище, да так и заснул в чужом горшке, подложив свое сокровище под голову.
МОЛОДОЙ ПОЭТ АЛЬФРЕД ГРИКО
Грибной комарик Альфред писал стихи. Слушатели его очень хвалили. Традесканции напевали его стихи под звуки ветра. Хлорофитумы учили наизусть в воскресной школе. Подуры гордились им и называли «наш комариный Пушкин».
Когда стихов набралось достаточно много, Альфред решил послать свои стихотворные опусы на рецензию одной известной поэтессе-критикессе.
Долго собирался с духом и, наконец, отослал. Он не был уверен, что ему ответят, но очень надеялся, что всё же его стихи заметят. Но он не ожидал, что ему ответят в ТАКОЙ форме.
Критикесса разнесла в пух и прах его вирши. Не то гастрит у неё разыгрался, не то очередной платёж за ипотеку надо было вносить, но она не оставила камня на камне от Комариных стихов. Язвительно называла Комарика
