волосы и глаза того самого цвета, какой мы видим в зимнем небе, когда солнце освещает морозный мир. Сверкал в них и морозец, Джоан много вынесла, а испытания по меньшей мере создают вокруг нас стенку. Синева могла обрести атласный оттенок Средиземного моря, мурлыкающего у французских селений, могла – но не для всякого. Сейчас Джоан глядела просто, прямо, с вызовом и казалась именно такой, какой была, – и сдержанной, и беззаботной. Она тоже умела читать по лицам.
– У вас ко мне какое-то дело? – осведомилась она.
– Да, – отвечал гость. – Да… мисс Валентайн, поймите, я не хотел бы оскорбить вас.
Джоан подняла бровь. На мгновение ей показалось, что незнакомец напился.
– Что-что?
– Сейчас объясню. Я пришел к вам, – Р. Джонс становился все деликатней, – по исключительно неприятному делу. Для друга, только для друга… Надо человеку помочь…
Оставив прежние мысли, Джоан предположила, что этот толстый субъект собирает пожертвования.
– Меня просил зайти к вам Фредерик Трипвуд.
– Кто?
– Вы с ним не знакомы. Когда вы играли на сцене, он несколько раз писал вам. Может быть, вы не помните?
– Да, не помню.
– Может быть, вы уничтожили письма?
– Конечно, я писем не храню. А что?
– Видите ли, Фредерик Трипвуд собрался жениться и опасается… э…
– Что я его буду шантажировать? – спокойно и грозно спросила Джоан.
– Ну что вы! Дорогая мисс Валентайн!..
Джоан встала. Беседа явно подошла к концу.
– Передайте мистеру Трипвуду, – сказала она, – чтобы он не беспокоился. Опасности нет.
– Конечно, конечно, конечно! Так я и думал. Значит, передать, что письма выброшены?
– Да. До свиданья.
– До свиданья, мисс Валентайн.
Дверь закрылась, Р. Джонс остался в полной темноте, но не захотел вернуться, чтобы Джоан ее не приоткрыла. Он был рад, что унес ноги. Его часто встречали неприветливо, и все-таки во взгляде этой барышни было что-то особенно неприятное. Насчет писем он ей поверил, хотя и собирался сказать Фредди, что едва-едва справился с делом, истратив пятьсот фунтов. Но это так, деловая мелочь.
Когда он добрался до последней ступеньки, внизу позвонили; и внезапное озарение побудило его мгновенно взобраться наверх, почти к самой двери. Там, в углу площадки, он притаился.
Внизу раздался женский голос:
– Мисс Валентайн дома?
– Дома, только занята.
– Скажите ей, пожалуйста, что к ней пришла мисс Питерс. Эйлин Питерс.
Р. Джонс вцепился в перильца. Он все понял. Людям доверять нельзя. Вот, он ей поверил, а она все время вела свою хитрую игру. Ну и девица! Пригласила эту невесту, а теперь посмотрит, кто больше даст. Если бы не счастливый случай, Фредди и его Эйлин оказались бы на аукционе. Он знал такой трюк, им пользовался, но чтобы особа женского пола… Времена, однако, пошли!
Думая все это, он отступал к стене, в самый
