собственного имени, да ещё произносимые с таким растягиванием гласных.
Увидев эту, как говорят в Одессе, картину маслом – растерянного мужа и его слишком довольную секретаршу, на минуточку, в моем же халатике, я хотела уйти из квартиры. Сбежать. Не слышать. Не видеть. Идеально бы развидеть и не вспоминать это всё, но тут в моем мозгу будто выключатель щелкнул и включил табло с вооот такенной надписью: "Ты. У себя. Дома".
Квартира была и правда моих родителей. В экстренных ситуациях мой мозг, который с гуманитарным уклоном, начинал работать, как мозг реалиста прагматика. Квартиру мы с мужем так и не переписали на себя – сначала было некогда, потом было время, но уже мы сами не хотели бегать по всем инстанциям, испытывая собственные нервы на прочность. А это значит, что квартира всё ещё принадлежит моим родителям. Значит, она не совместно нажитое имущество и разделу не подлежит, а значит, только моя. И скажите мне кто-нибудь, почему я должна уходить из собственного дома?
Правильно! Не должна. Точно не я.
Я прошла в комнату сына и поставила там свой чемодан. Промелькнула мысль: "Хорошо хоть его дома нет!". Хотя, будь Саша дома, муж уж точно бы не привел в наш дом свою секретаршу. Нет, ну правда, не составлением же рабочего графика они тут занимались. Так увлеклись, что Ниночка разделась и случайно накинула мой халатик. Любимый, между прочим!
Затем я зашла в нашу с мужем спальню и, не глядя на лихорадочно одевающуюся Ниночку, открыла дверь гардероба.
Так, где тут у нас чемоданы? Так, пожалуй, вот этот, который всегда считался моим и потому, что самый большой, и потому, что с цветочками, мужу сегодня как раз подойдёт. А что? Красивый же чемодан: розовый, в цветочек, у них же здесь сплошная романтика. Свечи вон по углам комнаты, на полу лепестки роз, вот и чемодан в цветочек в самый раз придется. И я начала складывать в него вещи мужа. На полках в гардеробе у нас всегда идеальный порядок. Это уже мой личный пунктик. Муж всегда говорил, что я сдвинута на порядке, он ещё шутил на эту тему, что мол, не удивится, если однажды ночью вернётся из туалета, а кровать заправлена.
– Лиза, что ты делаешь? – раздался за спиной голос мужа.
– Вещи собираю, не видишь разве? – ответила я мужу, не останавливаясь и не прекращая своего занятия, планомерно, по порядку, собирая стопки вещей мужа и укладывая их в чемодан.
– Лиза, ну что ты тут истерики устраиваешь? Ты же понимаешь, что я люблю только тебя! – голос мужа звучал, почему-то, устало. Хотя, что же это я? Он ведь тут не отдыхал. С такой молодухой разве ж отдохнешь? Для тихого отдыха у него же есть я, его законная жена!
– Ты сейчас ещё мне скажи, что вот то, что я тут только что видела, это не то, что я думаю, – усмехнулась я, – или погоди, вы с Ниночкой оформляли очередной договор, она облилась кофе, и потому ты любезно предложил ей мой халатик? Так, да?
– Лиза! – муж повысил голос.
Договорить я ему не дала:
– А скажи-ка мне, Артурчик, – да, я специально назвала мужа так же, как только что его называла
