в июле,Воздух эфир маяк проминь один.
Она говорит – отец мой был ранен,
Представлен к награде
И демобилизован
(мне слышится – демон)
В родное село над Тясмином.
Там дни тихие летние ясные,
А ночи такие густые и чёрные,
Что я, часовая окна обречённая,
Палила дефицитные свечи,
Из дохлых рук топор не выпускала
От заката и до рассвета.
Ночью округой шастали мясоеды.
Калечили,
Убивали и свежевали
Граждан.
Продавали и сами жрали.
Так из прошлого смерть скалится
В наше будущее бессмертие.
Но вы не бойтесь.
Это все было раньше.
Как говорят в сериалах – «ранее в сериале»
Унесённое сучьим ветром.
Порт приписки
Я люблю такую вот музыку,
Что не мешает думать,
Что не царапает сердечную сумку,
Чтобы негромко,
Такое спокойное —
Пульсирует бас,
Гитара, как яхта в порту грузовом,
Лавирует между огромными,
Закопчёнными, чёрными.
И девичий голос…
Такая случайно зашла на репбазу,
Предложили попеть.
Я люблю музыку, как в кафе,
Когда заказал салат,
И ждёшь лучшую женщину в мире,
И улица ждёт лучшую женщину в мире,
Все собрались,
Причесались ладонью,
Тренировочно улыбнулись,
Некоторые надели очки с
Закопчёнными чёрными стёклами.
И вот бас пульсирует.
Ты говоришь —
Ты самая лучшая девушка в мире
Она отвечает —
Я твоя женщина.
Пошли делать тайфун.
Пошли уничтожим спасём пару провинций
Пошли посрамим сатану,
Закопчённого чёрного.
И ты просишь —
Ещё две минуты.
Любимая музыка.
Давай дослушаем.
Недоумение недоумение недоумение…
Я просто хочу свой салат,
Из листьев салата
И тайного масла
Древа познания зла и добра,
Что щедро льёт повар
Из закопчённой чёрной бутыли.
Я люблю музыку такую, как ты,
Или хотя бы как твоё эхо,
И с первых тактов
Слышу,
Ты ли это.
Ковчег
Дом обвалился в двенадцать сорок,
Словно спешил на работу
После обеденного перерыва.
Третий и четвёртый подъезды
Криво сложились
И превратились в ничто
С видом на реку
Вместе со ста двадцатью людьми,
Тридцатью пятью псами,
Несчитанными котами
И одной канарейкой.
Мне трудно представить
Семью,
Что держит сейчас канарейку.
Возможно,
Это тот одинокий старик
(Он единственный из жильцов дома,
Кто в то утро молил бога
О
