на парковке, прямиком под знаком, гласящим, что место исключительно для сотрудников клиники. Рядом с машиной Макс, в руке телефон, а взгляд, которым он на меня смотрит одновременно смеющийся и грустный.
– Что не так? – спрашиваю, усевшись на пассажирское с его помощью.
– У тебя с телефоном что-то?
– Нет, – достаю мобильный из сумочки – полная шкала сети и восемьдесят процентов заряда батареи. – Все в порядке.
– Да? – жмёт кнопку вызова и сразу же значок громкой связи. В салоне слышны длинные гудки, на экране мой номер, только ответной трели звонка нет.
– А-а-а. Ты про это? Я тебя занесла в черный список.
– Прикольно. И как тогда я должен был тебе перезвонить?
– Видимо никак, – пристегиваюсь, сбрасываю звонок с телефона Максима и многозначительно киваю в сторону выезда с парковки. – Мы едем?
– То есть не разблокируешь.
– Нет.
– О'кей, – сдает задним ходом, выруливая из кармана, и хмыкает себе под нос. – Прикольно, конечно.
– Просто не люблю, когда мужчины не держат свое слово. А это банальная подстраховка.
– О-о-о. Типа умри, но сделай?
– Да.
– Зачет! Меня перевели в категорию мужчин?
– Обойдешься, Макс, – смеюсь я, – Ты все еще малыш.
– Кайфово.
– Что именно?
– То, как ты это говоришь, Еля, – улыбается, поворачивая голову ко мне.
– Губу закатай и смотри на дорогу. Я не планирую сегодня попасть в аварию.
– Окей.
Макс снижает скорость до самого минимума, а меня разрывает от смеха, когда вижу удивлённые лица обгоняющих нас водителей. Мы ползем со скоростью черепахи до перекрестка, потом до следующего и ещё до одного. Недовольные гудки клаксонов ползущих позади нас, кажется бесят меня одну – Макс со спокойствием сфинкса насвистывает что-то себе под нос, доводя до абсурда мои слова про безопасность.
– Все, хватит. Едь уже нормально, – хлопаю его по бедру, но это ни разу не прибавляет скорости УАЗу. – Макс!
– Что!? Я не хочу, чтобы мы попали в аварию. Что в этом плохого?
– Так, значит? Ладно, – хмурюсь и сразу же расплываюсь в довольной улыбке. – Знаешь, я думала, что после обеда мы свернем куда-нибудь…
Двигатель сразу же взрыкивает, и спину вдавливает в кресло, а Макс, хохоча, мотает головой:
– Ты сейчас меня по-любой наебываешь, но делаешь это так красиво, Еля.
– Уверен в этом? – ноготками прохожусь по его бедру, оставляя ладонь лежать слишком близко к ширинке.
– На сто процентов.
– Что, даже одного процента себе не оставишь?
– Нет. Ни одной сотой.
– Умный мальчик.
И хотя мой замысел
