у нее двое младших братьев. «Они любят приходить к мне, потому что у меня – свобода. Я стараюсь участвовать в их воспитании, но не мучать нравоучениями, а просто рассказывать, какова жизнь на самом деле».
– Не как в кино?
– Роберт Де Ниро говорил, что в кино живешь чужой жизнью, но без чужого дерьма. И тут я согласна. Кино учит быть внимательнее: выйдешь с площадки, посмотришь вокруг – и все кругом кино».
Она недавно снялась в фильме «Вернуться», где ее героиня, похоронив мужа, одна воспитывает сына: «Я не думаю, что необходимо самой иметь детей, чтобы играть такие роли. Но, кажется, не зря судьба привела мне эту героиню, когда я стала матерью, когда жизнь изменилась».
Вот интересно, что берет она от своих героинь и есть ли такая женщина, которую она нипочем не согласилась бы сыграть?
– Когда ты молодая, есть вещи, которые ты себе обещаешь никогда не делать. Смотришь на взрослых: «Ну как они так могли, я никогда так не буду, никогда в такое не вляпаюсь» – и потом с удивлением обнаруживаешь себя в таком же положении. Есть женщины, которыми бы я ни за что не хотела бы стать в жизни. Это одно. Кино – другое. Я становилась в нем очень разными людьми. Чему я научилась, мне кажется, это никого не судить, или судить, но не осуждать. Я многое узнала о себе самой, причем открытия приходят, бывает, через несколько месяцев, а то и лет после съемок.
– То есть ваши персонажи возвращаются к вам и говорят: «Адель, а помнишь?»
– Да, бывает, я вспоминаю, что у моей героини случилось что-то похожее. И думаю: вот теперь я ее лучше понимаю, чем тогда. Может, это связано с тем, что я и взрослею через свои роли. Каждая оставляла след на коже, как татуировка.
У Адель под левой грудью написано «Pentru tine, de o mie de ori mai mult», что означает на румынском «Для тебя в тысячу раз больше».
– Я сделала ее в шестнадцать лет. Это из книги «Бегущий за ветром» Халеда Хоссейни о дружбе двух мальчиков. Это способ сказать: «Я тебя люблю». А на спине у меня выколоты кинжал и перчатка, знаки верности, в которую я верю. И третья татуировка – на арабском на моем запястье, «Мой ангел» – это для моей тунисской кузины. Все мои тату сделаны в путешествиях. Ошибки молодости? Нет, это рассказ о том, что я пережила, и какая разница, где он записан, в памяти или на теле.
Журналисты числят ее в десятке главных модниц страны, она носит на съемках колье Bvlgari и сумки Louis Vuitton, но это тоже игра Адель, а не ее жизнь. Когда мы встречались с ней в предыдущий раз, обладательница Золотой пальмовой ветви снимала однушку пополам с двоюродной сестрой. «Прекрасные денечки, мы до сих пор близки, хотя нелегко выносить кого-то, когда ты год спишь с ним не только под одной крышей, но на одной кровати. Нам было так весело, я всегда улыбаюсь, когда это вспоминаю».
Ну а как же инстаграм, для которого она снимается в треске и блеске, как и положено героине социальных сетей? «Я люблю это занятие и уважаю моих подписчиков, но, как говорится, “ничего личного”. Моя семья – она моя, я не готова ей ни с кем делиться.
