style="font-size:15px;"> – Все равно почитай. Про фотографию.
– Ладно, – согласился Санин и начал читать, —
«Ты проснешься и снова вспомнишь,
Что на свете совсем не одна.
Фотографию пальцами тронешь,
Но молчит, как обычно, она.
Полистаешь тихонечко письма,
Может быть, как—то даже взгрустнешь,
Бросишь взгляд на опавшие листья,
И нескоро, наверно, уснешь.
А приснится тебе зимний вечер,
Где меж сосен ходили с тобой…
Заметает следы наши ветер —
Твой, а рядом всегда только мой.
Это помнить придется нам вечно,
Раз подарено было судьбой.
Снег весною растает, конечно,
Не растает лишь только любовь».
– Признайся, брат, наверняка она тебя за стихи да песни полюбила, – уверенно предположил Вова после затянувшейся паузы.
– Не знаю, – честно признался Артем, – я и сам не представляю, за что можно полюбить такого избалованного и неприспособленного к жизни парня вообще.
– Помню, каким ты в часть пришел после учебки. Я еще подумал, этому маменькиному сынку тяжеловато придется. А еще сержант, да с высшим образованием! Откуда таких набирают? А сейчас смотрю – заматерел!
– Учителя хорошие были, – усмехнулся Санин.
– Но ведь это на пользу только! Армия – суровая школа, но плохому не научит. Так что невеста твоя только рада будет, когда настоящего мужчину встретит вместо мальчика, которого со слезами провожала.
– А она, напротив, пишет, что боится меня другим увидеть.
– Странно. Это почему же?
– Боится, что взгляды на любовь поменяю.
– Глупость какая! Ты же совершенно точно сказал: все в этом мире меняется, но только не любовь! – и Литовченко с чувством продекламировал, – «Снег весною растает, конечно, не растает лишь только любовь!»
5. Как нужно лечить похмелье
– Можно я попробую? – робко спросил Санин.
– Что? – не сразу понял Жора, так как пауза после того, как Люда положила гитару, сильно затянулась, да еще мытищинские ребята поспешили воспользоваться ею, чтобы наполнить свои стаканы. – Водки? Не советую, дружище. Мешать нельзя. Утром голова болеть будет. Начал с вина – его и пей.
– Я, в смысле, на гитаре…
– Серьезно? А умеешь? Не можно, а нужно! – воодушевился Жора. – Друзья мои, оказывается и среди нашей мужской половины не перевелись таланты. Попросим, товарищи, попросим!
– Давай, Артем! – подбадривали и остальные.
И Санин сначала тихо, затем более уверенно, чувствуя, что его внимательно слушают, запел детскую романтическую песню про летучего голландца, которую сочинил когда-то под впечатлением прочитанной не то энциклопедической, не то просто газетной статьи. Его летучий голландец, как и всемерно известный, также таинственным образом появлялся и исчезал на океанских просторах,
