style="font-size:15px;"> Учитель обрадовался мне так, будто не видел людей несколько десятков лет. Мы разговорились, а минут через 17 подружились. Пока поверхностно, но вполне искренне, а потом всё крепче и крепче, аж до сегодняшнего дня. Осмотром школы, который любезно провёл Октавиан, я в целом остался доволен. Решение остаться в Замогиле работать и жить пришло тут же само собой.
Замогила оказалась во многом, правда не во всём, не такой уже и замогильной. Хотя количество дворов на хуторе было меньше, чем букв в его названии, но этот малонаселённый пункт казался вполне сносным. Тут время остановилось в хорошем смысле слова. То есть, оно, конечно, шло себе дальше, но не так быстро, как в городах. Тут оно как бы присело отдохнуть, затем прилегло и, в конце концов, задремало.
Жили здесь прекрасные люди, которых я полюбил практически сразу. Они строили свои дома на родниках: сколько родников, столько домов. Октавиан снимал койку в хате в 2700 шагах от школы: там была свободна ещё одна койка, которую он гостеприимно предложил мне. Хата находилась на небольшом возвышении по отношению к школе, и когда был туман, то она располагалась над облаками, а школа оставалась в тумане. В этом было нечто занятное, символическое и мистическое.
Уже смеркалось, и нужно было как-то определиться с ночлегом. О возвращении в Путилу, тем более, в Черновцы не могло быть и речи. Никакие автобусы в это время уже не ходили. Нашлась попутка в направлении Черновцов, но только до Усть-Путилы, куда я и отправился. Водитель попутки вызвался устроить там меня на ночь у знакомого учителя украинского языка.
С этого момента мне начало необыкновенно, просто невероятно везти. Оказалось, что учитель, принявший меня на ночь, окончил Черновицкий университет, а во время учёбы снимал комнату на нашей улице. Там мы с ним не встречались, но принял он меня вполне дружелюбно. Мы чего-то похлебали, он постелил мне, и я заснул здоровым учительским сном.
«Стоп камера!»
7Полонина – безлесный участок верхнего пояса Карпат, который используется как пастбище и для сенокоса.
ГИМН ГИГИЕНЕ
В первую неделю моего славного учительства на хуторе Замогила я сильно голодал и ничего, кроме мыслей, где бы найти еду, мне в голову не лезло. Лишь к вечеру пятого дня, добравшись до кукурузных лепёшек, случайно кем-то снесённого яйца и тазика съедобного кислого молока, окружённого парой дюжин несъедобных мух, я на некоторое время утолил голод. Нужно сказать, что молоко в Замогиле кисло по-стахановски быстро из-за обилия бактерий и других микроорганизмов. После еды я стал дышать глубже, ходить уверенней и прямолинейней, ко мне вернулись привычная сфокусированность зрения и лёгкий вызов в позе.
Однако следствием принципиально новой для меня диеты явилась большая гигиеническая проблема. После поглощения такой пищи немедленно начало бурчать в животе в необычных для меня тональностях.
