забыть…
– Что забыть?
– Ну, это… Да я сейчас и не помню…
Улица встретила деда темнотой и холодным сильным ветром, преодолевать который пришлось внаклонку. Но подводник упрямо добрался до ближайшего фонаря, уперся руками и извергнул всю принятую за вечер закуску. Прямо на спавшую маленькую собачонку.
«Разрядившись» и вытирая рот рукавом, дед заметил под ногами отряхивающуюся животину: -Ни хрена себе! Чего только не сожрешь по пьяни!
Особенно сильный шквал оторвал деда от фонаря, потащил по улице, толкая в спину, заставил перебежать площадь с клумбой посередине, затянул в подворотню, вытолкнул обратно и подбросил к витрине магазина, заполненной работающими телевизорами. А там на всех экранах красовался лидер ЛДПР, который как раз заявил, что русские будут мыть сапоги в Индийском океане.
– Вольфович!? —сфокусировал дед взгляд на одном из экранов: -Забудь ты про океан! У меня, например, с океаном проблемы нет. А с сапогами проблема!
Ветер подхватил деда, поволок его по выщербленному асфальту, заставляя спотыкаться, швырнул в глубокую лужу и стих. Подводник пошлепал вокруг себя руками: -Положение крейсерское. Боцман, держать глубину!
Из туч выглянула луна, скупо осветила пустынную улицу, сидящего в луже человека, окружившую его собачью стаю. Оскорбленная ранее маленькая собачонка подкралась к деду, понюхала остатки закуски на его щеке и лизнула.
– Э-э, нет! —отмахнулся рукой дед: -И не просите, и не целуйте, пить больше не буду!
Собачка рассерженно загавкала, вся стая подхватила лай. Дед огляделся и с горечью заметил: -Вот она – демократия. Каждая собака может тебя облаять. А ну, цыц! Молчать! Никто вам слова не давал, собаки! —лай прекратился: -Так лучше, -дед обвел стаю суровым взглядом: -Вам, бомжам, только бы пожрать да поспать. А где ваша гордость, наглые вы морды?! И знаете ли вы вообще, что такое гордость? —ответа он, естественно, не получил, но собаки на него уставились, -Вот я вам сейчас растолкую, что такое гордость, особенно командирская. Проведу, так сказать, политбеседу… Ну-ка, подползайте ближе! —дед уселся поудобнее: -Однажды новенький крейсер, названный в честь очередного усопшего адмирала, толи Голожопко толи Лысопупко, не помню точно, испытывал на полигоне свое ракетное оружие. Весь из себя элегантный, словно лорд, он пыжился, выпендривался, красовался перед эсминцами сопровождения, разворачивался так и этак, вращая антеннами. И довыпендривался – перепутал сторону, куда стрелять, и всей своей мощной электроникой захватил не мишень, а тральщик охраны района. Бедняга дремал себе на посту, не ведая беды, пока крейсер не дал залп… Такого успеха давно не было на флоте – все ракеты поразили цель! Хорошо, что не боевые, а всего лишь болванки. Но все равно красивая работа! И счастливый командир крейсера гордо помчал свой корабль к берегу. Матросы мыли палубы своего любимца, вахтенные орлами смотрели в голубые дали, турбины грохотали, электромагнитные лучи пронизывали воздух, эсминцы сквозь
