style="font-size:15px;"> – Очень просто. Мы не живем и не работаем, как другие люди, – мы служим. А наша жизнь, словно злая соседка, проходит мимо и не здоровается.
– Да уж, -поддержал с умным видом Деда командир дивизиона живучести, прозванный Живчиком: -Нет нам житья, потому что каждый день дают жизни!
Дед согласно кивнул: -Жить тяжело, а тяжело жить еще тяжелее…
Механики задумались, но один из лейтенантов группы управления ядерным реактором вполголоса заметил: -О жизни и о деньгах начинают думать, когда они подходят к концу.
– Вы бы лучше помолчали, лейтенант! —отреагировал Живчик: -Только и можете, что на компьютере пальцами щелкать, вместо того, чтобы головой!
– Вот и непонятное кольцо у вас на пальце! —вступил Дед: -Вы прямо как инкогнито!
– Это точно! —поддержал критику Ладыгин: -А что у вас за прическа? Конечно, волосы на макушке могут курчавиться, но ниже они по Уставу должны быть прямыми!
Правду говорят, что флотские начальники похожи на свору собак: стоит кому-то залаять, другие тут же подхватывают, и – все на одного. А радостного визга-то!..
Пока механики мудро беседовали о жизни, рулевые вертели несуществующей лодкой, акустики вяло долдонили, что горизонт якобы чист, штурман искал воображаемую точку всплытия. Разыгрывалась прелюдия к основному действию, и старпом был почти доволен.
Но вот он решительно взмахнул руками, выкрикивая брутальную команду «Боевая тревога!». «Оркестр» сделал паузу, а затем выдал такую какофонию команд с докладами, звукоряду которой позавидовали бы композиторы-авангардисты. Даже доктор проснулся и что-то медицинское провякал. Его поддержал замполит, выкрикнув: -Здесь у вас тут как нигде, чтобы так!
Слегка контуженный шумовым ударом старпом сначала зажмурился. Но от хаоса криков это не помогло. Тогда он крепко зажал уши ладонями. С тем же успехом. А каждый член экипажа старался громче других высказаться, накатывая звуковой вал на начальника. Наконец волна докладов докатилась до апогея и разбилась о скалу явившегося на шум командира лодки последним всплеском: -Десятый отсек к бою готов!
Установилась пауза. Подводники безучастно ждали новых команд. Доктор заснул, тихо сопя. Командир удивленно рассматривал зажмурившегося старпома. Солнце прожигало окна.
Замполит пнул старпомовскую голень. Старпом приоткрыл один глаз, увидал родного командира, оценил матерную глубину его взора, очнулся, сбросил руки ко швам, радостно проорал: -Подводная лодка к бою готова! – и только тогда открыл второй глаз.
– Есть, -ответил командир: -Доложите, что у вас тут происходит?
Старпом принялся вводить командира в суть учения, а подводники заскучали.
– Скажи-ка, Умнов, -обратился к подчиненному матросу старшина команды акустиков мичман Дубов: -Ты вот вроде как с образованием да с подходящей фамилией, а почему от армии
