пять тысяч! Ты идиот? Тебя просто хотели ограбить!
– Я не идиот! – обиженно сказал Баумгартен. – Мысль об ограблении, естественно, пришла мне в голову. Но я… Я решил сходить. Вдруг эта записка приведет к убийце.
– Благодари Бога, что тебя лишь ранили! Деньги отобрали? – спросил Лаевский.
– Я не собирался их платить. Во всяком случае, столько. Позволь, я расскажу все по порядку. В этом «Васильке» собирается всякое быдло в поисках работы. Сидят сутками. Тут же пьют, тут же спят. Я в атласном черном фраке выглядел там белой вороной. Ко мне долго никто не подходил, я уже собрался уходить, когда вдруг подскочил половой:
«Господин барон?» – спросил он.
«Да», – ответил я.
«Пожалуйте в кабинет. Вас ждут-с». – И почему-то подмигнул.
Мы прошли какими-то коридорами, поднялись по одной лестнице, спустились по другой. У обшарпанной двери он остановился и постучал.
«Милости просим!» – услышал я и толкнул дверь. Кровать, деревянный столик, шкап, два стула; на одном из них сидела женщина в черном платье.
– Ты ее знаешь? – перебил Лаевский.
– Она прятала лицо под вуалью и черной полумаской.
– А голос?
– Незнакомый. Низкий и противный.
– Противный?
– Мерзкий тембр, вызывающие интонации, смешки через слово. Увидев меня, на секунду привстала:
«Добрый вечер, барон. Впрочем, разве он добрый? Скорблю по Ухтомцеву вместе с вами!»
Я кивком поблагодарил.
«Садитесь!»
Я медлил, стул был в каких-то крошках.
«Садитесь, садитесь! Хоть минутку побудете наедине с женщиной!»
И хихикнула. Я сжал кулаки, но сдержался. Смахнул крошки и присел:
«Что, сударыня, вы желаете сообщить?» – спросил я равнодушно.
«Пока ничего! Но могу и пожелать, если вы будете щедры! Например, могу назвать имя убийцы!»
«Допустим! Доказательствами располагаете?»
«А как же!»
«Какими, если не секрет?»
«Собственное признание устроит?»
«Более чем! Устное или письменное?»
Дама в черном на секунду задумалась:
«Пожалуй, устное!»
«В суде показания дадите?»
Она привстала:
«Вы что, барон? Белены объелись?»
Я тоже поднялся:
«В таком случае, прощайте! С мошенницами дел не имею!»
Отодвинув ногой стул, я направился к выходу. И услышал:
«Как вам будет угодно, барон! Передайте поклон вашим друзьям! Вы ведь опять соберетесь на поминки. Пароль «Дама треф», не так ли?»
– Что? – вскричали в один голос Тучин и Лаевский.
– Что слышали! – прошептал барон и продолжил рассказ:
Я прикрыл дверь и вернулся за стол:
«От кого вы знаете про «Даму треф»?»
«От убийцы! –
