Вот и она не испугалась настраивать роботов-землекопов, регулировать систему орошения, как и насыщенной поры сбора урожая. Она воспринимала будущую работу и сопутствующую физическую активность как вдохновляющий бонус, как необходимость для здоровья и ума.
Творчество – вот, что по-настоящему волновало фиолетовую девушку, и действительно сложно было найти более вдохновляющее место, наполненное музыкальными переливами птиц и тенистой прохладой сада. С юных лет увлечённая архитектурой, она решила проектировать жилые дома. Запомнилось здравомыслие девушки, она явно не собиралась покорять своего фиолетового мира, лишь надеялась, что однажды результат любимой работы окажется востребован. Пусть немногими, пусть кем-то одним. Счастье – если в созданном ею доме будет обличена чья-то жизнь, рождение, взросление, старость. Разве существует награда лучше?
Дом запомнился убранством, плавными изгибами стен, едва ощутимым цветом окраски, иллюзорной глубиной идеальных плоскостей пола и потолка. Комнаты были округлыми, но по высоте состояли из прямых линий. Схожей формы была и мебель. Общая планировка походила на чуть приплюснутые овалы, пропорции и сопряжения которых напоминали живую материю.
В одной из стен начинался всепогодный коридор, ведущий в высокое куполообразное здание с растущим посередине деревом, настоящим и большим. Ветви раскидистого исполина усеивали оранжевые, по всей видимости съедобные плоды, а подножие устилал ухоженный газон с тут и там расставленной мебелью. Стоял стол с активным терминалом, лежали рабочие принадлежности. У древесного ствола находился уютный шезлонг, журчал небольшой фонтанчик.
Осмотр дома закончился в одной из комнат, сразу приглянувшейся добротным столом, по одному только виду – удобным креслом, кушеткой, рождающей сиюминутное желание отдыха. Как и во всём доме окна в этой комнате были от потолка до пола, а одно из них открыто. Полупрозрачный, непреодолимый для насекомых барьер пропускал восхитительный воздух, состоящий из вечерней прохлады и едва ощутимых остатков дневного тепла.
Слышалось пение местных цикад, далеких ночных птиц. Волновал близкий вид неземной ночи с контурами усыпанных листвой ветвей, незнакомых деревьев. Я знала – утром силуэты преобразятся, обретут объем и окраску. Нежные дуновения ветра коснутся шелковистой листвы и россыпи белоснежных цветков, а бездонное фиолетовое небо осветится местным солнцем, и всё это великолепие начнёт распространять волны благоухания. Как озарение я почувствовала решение девушки – именно здесь будет её рабочий кабинет, вдохновение уже витало в нём.
В первый переполненный впечатлениями день девушка так и не добралась до спальни. Не удержавшись, она прилегла в своём новом кабинете, давая и мне возможность хоть немного осмыслить произошедшее. Засыпала она, меркло и моё восприятие. Сквозь всё густеющую пелену я услышала, как закрывается
