повреждена, ею сейчас занимается сервис-инженер.
– Переходи на ручное. Что пилот разучился руль крутить?
– Понимаешь, Людви, он… ему сейчас мой ассистент со вторым инженером руки вяжут.
Произошло труднообъяснимое. Пилот, доселе мирно дремавший в своём кресле, вдруг вырвал из-под него тяжёлый бокс и запустил им в центральную часть кокпита, прямиком в автопилот. С криком: «Я – лучший, я – лучший!», – водила привёл в полный раздрай оборудование автоматического драйва и стал посягать на научную аппаратуру. Какой-то бес протеста вселился в опытного межпланетника. Прорвался, судя по всему, давно зреющий нарыв.
– Я, конечно, не доктор, и не мне ставить диагноз, – проговорил Пьеро, – но положение серьёзное. Эксперимент…
– Эксперимент будет проведён. Что касается рулёжки, пусть пилот любого «Танцора» перейдёт к вам, используя заплечный тральщик. Пока всё.
Люберц был раздосадован. Изначально всё шло со скрипом. После мучительно-сладких поисков решения, внезапной вспышки озарения и эйфории от дальнейших перспектив творчество как таковое кончилось. Сколько усилий (и чем их можно измерить?) потребовалось, чтобы убедить «на кончике пера» коллег-учёных в более глубокой взаимосвязи понятий «свет», «гравитация», «пространство», «время», чем предполагалось раньше. Убедил – не убедил, но профессор приобрёл себе горячих сторонников, а заодно и ярых противников. И те, и другие, вооружённые научной мыслью, как холодным оружием, жёстко сошлись в битве теоретических выкладок, и обе стороны с нетерпением ждали начала «полевых работ».
И на бумаге-то было нелегко, а уж когда столкнулись с оврагами… Проект контрольного космобота лишь маленький пример несоответствия желаемого и полученного. Чем только ни приходилось заниматься учёному и его команде, чтобы невиданный физический опыт приобрёл реальные очертания. Люберц мотался по научным учреждениям и производствам, уговаривал директоров и вахтёров, хитрил, дарил подарки, давил авторитетом, соблазнял масштабом будущих преференций, грозил, уступал в мелочах, выгрызал главное, ел и пил на ходу, получил предынфарктное состояние и почётное членство в Академии химико-биологических наук – всё ради этого дня.
Казалось, сбывается… Так нет: странный инцидент на «Танцоре – втором» поставил ещё не начавшийся эксперимент на грань срыва. Ещё этот метеороидный поток…
– Пьеро, надо успокоиться. Прими сам и вколи пилоту что-либо седативное из медикаментозного имплантата.
– Не получится, Людви. Доступ к имплантату невозможен без подтверждения глобального или местного меднадзора, а сеть…
– Да, да, вылетело из головы: я сам настоял об отключении всех источников потенциальных помех. А-а, так есть же инет-диагност с правом неотложной помощи!
– Мимо. Космобот им не укомплектован.
