у слона висит вцепившийся крокодил, на бивне болтается пятилитровый чайник, а на спине стоит детский трехколёсный велосипед.
Исполнилось.
– Пингвин в одежде римского императора с механической пишущей машинкой за спиной, сидящий на белом медведе, который держит в зубах деревянное весло.
Сбылось мгновенно. Пингвин шевелил тогой, пытаясь удобнее примостить пишущую машинку. Белый медведь оглядывался, мочаля зубами весло от каноэ.
Я замолк, пытаясь представить себе компьютер, способный с такой скоростью компилировать бредовые видеоклипы… Не получалось. Время на поиск заказанных видеоэлементов. Время на сложение этих элементов в правдоподобную мозаику. Наконец, время передачи готового изображения на все мои экраны… Не получалось.
– Макс. Позвольте мне прояснить один момент. Вы хотите убедиться, что происходящее сейчас с Вами – не обман, не розыгрыш. Это совершенно естественно. Но сколько бы Вы ни придумывали сложных заданий, как бы долго Вы ни продолжали тестирование, в итоге всё равно останется маленькая частичка сомнения. Не обман ли это? Не подстроено ли? А всё ли я проверил? Это нормально. Со временем Вы придумаете более изощрённые тесты. И проведёте их. Но сейчас примите тезис инопланетного происхождения Экселенца за рабочую гипотезу. Никто и ничто не сможет убедить Вас в этом полностью. На сто процентов. Такова особенность мышления части человечества и конкретно Вашего мышления. Это один из параметров, благодаря которому Экселенц заинтересован в беседе с Вами.
Я напряжённо думал. Ментор спокойно ждал. Пауза длилась несколько минут. Слова Ментора мне казались разумными. Моя кавалерийская атака с проверкой технических возможностей используемой аппаратуры провалилась. Техника работала на уровне, о котором я даже не слышал. Означает ли это её инопланетное происхождение? Нет. Это означает только то, что я не всё знаю о современной технике. И тут Ментор прав. Какие бы запредельные космические чудеса мне здесь ни продемонстрировали, у меня сохранится маленькая мысль – а кто его знает, может быть это придумано в суперсекретной лаборатории нашим, человеческим гением…
Ну что ж, с техникой не прокатило, будем работать в гуманитарной сфере. Это поле битвы мне ближе.
Немного позже, анализируя своё поведение, я понял, что именно мне понравилось в заявлении Ментора. Меня никто не заставлял что бы то ни было принимать на веру. Сомневайся. Проверяй. Имей собственное мнение. Узнавай мнение собеседника. Сравнивай со своим. Спорь. Экспериментируй. Такой подход мне импонировал, хотя в тот момент это чувство было интуитивным. Мне было интересно. И, видимо, именно тогда я стал относиться к Ментору не как к противнику, а как к некоему партнеру в интересной, хотя и малопонятной игре.
– Что ж, продолжим.
– Я чрезвычайно этому рад, Макс.
– А, что, Ментор, вот мы с Вами тут беседуем, развлекаемся, а Экселенц ждёт?
– В некотором смысле – да. Но не в том, как представляете себе Вы, Макс.
– Что
