не имею. Но, знаешь ли, чует мое сердце, что двое нас будет, что один я пойду, хрен мы Змея-Горыныча в землю закопаем, а вот он нас запросто. Я отступиться не могу и не хочу, а у тебя выбор есть! – парень прямо посмотрел в глаза попутчику.
– Знаешь, я уже один раз отступился. Второго раза не будет. А там как кривая вывезет, вдвоем у нас всяко больше шансов будет и лучше получится. Перед Калиновым-мостом, избушка есть, там заночуем. Давай ка поторопимся, завтра все силы понадобятся, – Бирюк хлопнул парня по плечу и зашагал вперед.
– Ну, вперед, так вперед! – буркнул себе под нос Дарик и тоже ускорил шаги.
***
Тропинка все вилась и вилась, стелясь им под ноги. Солнце клонилось все ниже. Усталость тоже потихоньку давала о себе знать. Правда, усталость – в основном касалась Дарика. Волкодлак казалось, вообще ничего не замечал. Змейка у него за пазухой пришла в себя, и он долго нес ее на руке, что-то бурча себе под нос, Дарик особо не прислушивался и даже специально немного отстал. Потом змейка переползла к нему на плечо и долго изучала идущего сзади парня, видимо составив какое-то представление о Дарике, змейка вновь скользнула Бирюку за пазуху. Уже в сумерках они, наконец, добрались до избушки.
Избушка. Мда, избушка. Ну, хоть не на курьих ножках и то ладно. В общем, эта развалина даже на избушку не тянула. Дарик вообще бы не подумал, что это в прошлом строение, может быть предназначено для проживания. Даже кратковременного. Но Бирюк посчитал иначе. Дарик не понял, как, но уже через несколько минут все окна избушки были затянуты пленкой, как на доме волкодлака, а из трубы вился легкий дымок. В дом, впрочем, парня не пустили, более того у него была экспроприирована рубаха.
С виноватой улыбкой Бирюк намекнул, что, мол, в его меховой жилетке даме будет неудобно, а вот в рубахе Дарика в самый раз. И еще, как настоящий друг, не мог бы парень какое-то время погрызть вяленого мяса на улице, а то они очень давно не виделись и им с вужалкой нужно немного поговорить и окончательно поставить все точки в их не простых отношениях. Дарик, конечно же, согласился, правда, добавить слово с радостью было бы уже явным преувеличением.
В общем волкодлак с вужалкой уединились в избушке, в которой и на месте двери появилась такая же пленка как на окнах, а наш герой расположился во дворе и принялся с одной стороны яростно вгрызаться в мясо, а с другой не менее яростно давить комаров, которых здесь было просто неприлично много. Из избушки до Дарика доносились, то бас волкодлака, то ласковое журчание и перезвон колокольчиков, во всяком случае, так издали воспринимался голос вужалки. Потом наступала недолгая тишина и опять бас и журчание. Когда парень догрыз мясо и перебил всех окрестных комаров, ну или они уже все наелись и улетели по своим комариным делам, с двери пропала пленка, и появившийся в проеме Бирюк виновато смотря в сторону, позвал его в дом.
В избушке оказалось на удивление чисто и тепло. Свет давали пара светящихся шариков, подвешенных под потолком. В углу была сложена маленькая печурка. А вот с мебелью в избушке оказалось
