накопил себе на машину. Это тоже было очень круто по тем временам, ребенок родился точно в срок, я считал каждый день и просчитывал все, я счастлив был безумно. Сын – моя копия, все идеально, а жена просто ангел, никаких до-, после-, во-время-родовых депрессий, секс всегда. Сам чистый, выглаженный, довольный, выпить после работы – пожалуйста, есть, она сама все покупала. Я тебе клянусь, это были одни из самых счастливых дней моей жизни. Правда, потом девяностые подкосили немного, но я был такой счастливый, что даже они не смогли меня нагнуть, как большую половину страны. С работы турнули, я на рынок – торговать, даже в Китай стал мотаться, шмотки возил, всё как у всех, разбогатеть не получилось, но все было, а в те времена, кто знает, пожрать-то не у каждого было. А потом в девяносто пятом второй сын родился, вообще счастье вдвое увеличилось, и всё – идиллия, мечта, а не жизнь, пока я как-то раз не возвращаюсь домой из очередной поездки. Вставляю ключ в дверь, а он не подходит, ну, я удивился, конечно, но без всяких мыслей звоню. Не сразу, но довольно быстро мне открывает жена и смотрит на меня таким взглядом, что я сразу понял: что-то не так. И она сразу с порога, как бы преграждая путь в квартиру, говорит так холодно, по-мерзки, как будто я посторонний человек: «Ты, конечно, не волнуйся, но между нами все кончено. Твои вещи я собрала, они стоят у консьержки, я ее предупредила, она сегодня ждет тебя».
Я сначала думал, какой-то розыгрыш, прикол, я начинаю смеяться на весь подъезд и говорить: «Ну хватит, дорогая, я сильно устал», да и в руках пакеты с подарками детям, ей.
«Это не шутка, вернулся мой человек из тюрьмы, я его девять лет ждала, и дети от него, а с тобой я все время принимала специальные таблетки. Первого – я приехала к нему после того как его посадили, второго – когда я специально ездила к нему. Квартира моя, делать тебе здесь нечего, дети тоже не твои. Ты справишься, прощай», – и попыталась захлопнуть передо мной дверь. Но я успел подставить ногу, бросил пакеты, открыл дверь, она на меня, царапать, кричать во все горло. И в этот момент из кухни выходит такой же здоровый мужик, даже больше, чем я, и в какой-то момент мне даже показалось – похожий на меня, и говорит моей жене: «Отойди от него». Она, как мышка: «Хорошо», и отходит, и он мне говорит: «Тебе что-то непонятно… Что ты еще хочешь узнать?»
Я секунд пять стоял, не мог сказать ни слова, потом кое-как собрался и выдал такую хрень, как сейчас помню:
– Когда ж вы успели?
Все слушатели рассмеялись от души. Но немного подождав, когда основной поток смеха утихнет, Андрей продолжил, по нему было видно, как он желает выговориться, как давно он, видимо, никому не рассказывал это:
– Так вот, на что тот мне говорит (правда, немного тоже улыбнулся): «Ты, дружок, жену-то не вини, пойми, это я все сделал, не хотел, чтобы она одна жила. Я по дурости попал в тюрягу, пырнул двоих, один помер, и мне двенадцать лет дали, а мы только познакомились, а она: буду ждать. Ну вот я ей и предложил такую с тобой проделать операцию. Я, правда, надеялся,
