за любезность. Прошу прощения, доктор.
«Любезность, слово-то какое… непривычное и благородное», – подумала Сабина, пообещав себе освежить его в памяти и включить в свой словарь.
В этот момент прозвучал знакомый короткий сигнал: пришло очередное сообщение от Джимонди:
Телефон Карло Брульи битком набит рискованными фотографиями. Они все в галерее, значит, их сделал он сам. На них изображены половые акты в самых невероятных позициях, в любое время дня и ночи. Лица женщины никогда не видно, но по телосложению и по татуировке на плече, которая появляется всякий раз, я сказал бы, что это его жена. Эти ребята вытворяют черт-те что, без всяких границ…
Сабину слегка передернуло, когда она вспомнила, что у Роберто была та же привычка снимать на телефон некоторые интимные моменты. Отвращение от воспоминания смягчила симпатия к Гайе, у которой было с ней гораздо больше общего, чем казалось вначале. Она продолжила разговор:
– А теперь, синьор Баджо, поскольку вы разговаривали с супругами Брульи за два часа до их гибели, может быть, вы догадываетесь о вероятных мотивах, которые могли бы оправдать такую жестокость?
– Ну конечно, несомненно.
Сабина и Ребекка обе подались вперед и даже продвинулись к краешкам стульев. А Нардо, наоборот, казалось, полностью расслабился. Выждав несколько секунд, чтобы увеличить напряжение, он продолжал:
– Когда-то давно у Гайи был роман с другим.
Снова наступила тишина. Все молчали слишком долго, и, чтобы комната не вспыхнула от той атмосферы, что он искусственно нагнал, Нардо с достоинством произнес:
– Прошу прощения, доктор Монделло, что снова забегаю вперед, я этого вовсе не хотел. От меня вы вряд ли получите все детали, которые хотите получить, потому что я их попросту не знаю.
– Объясните понятнее, будьте любезны.
– Конечно. Я хорошо знаю Гайю и во время ужина понял, что ее что-то мучает, что-то с ней не так. И тут она созналась, что любит какого-то парня, кажется, из спортзала… впрочем, она не уточняла. Я уже говорил, что когда-то мы полностью доверяли друг другу, но подумал тогда, что сейчас она уже не может мне так доверять, оттого что я дружен с ее мужем. Если вы не обнаружили никаких следов измен в ее телефоне, значит, она тщательно следила за тем, чтобы вовремя удалять все сообщения от любовника. Мне показалось, что связь эта очень сильная, глубинная, и она решила от нее не отказываться.
Похоже, Нардо ничего не знал о пропавшем телефоне, потому что эти сведения не просочились в прессу. Кроме того, Сабина вдруг почувствовала, что эти известия ее порадовали. И дело было не в том, что супруги слишком увлекались сексом. Известно, что зачастую такое поведение говорит о стремлении компенсировать острую нехватку чего-то другого. Судя по рассказам Нардо, все кусочки пазла встали на свои места, и для Сабины это имело единственно важное последствие: возможность немедленно прекратить расследование и больше не иметь никакого дела с начальником, этим говнюком Роберто Плачидо.
