от неожиданного поворота разговора, выдавила из себя я.
– Максимова! – в приоткрытую дверь просунулась голова медсестры, – А где у вас анализ коагулограммы?
Это я – Максимова. Пожав плечами на непонятное слово, я уставилась на медсестру, пытаясь догадаться, что это за анализ, ведь за прошедший месяц мне пришлось их сдавать столько, что в голове всё удержать составляло труда.
– Аичка, – воспользовалась паузой Раиса Алексеевна, обращаясь к медсестре, – Ты посмотри на какой кровати спать-то ей…
Голова медсестры выросла в фигуру, открывшую полностью дверь и прошедшую к кровати:
– Мда… А кастелянше сказали?
– Да она только что здесь была.
В этот момент дверь распахнулась и вначале появилась большая доска – с виду от двери шкафа, за которой виднелись мужские синие рабочие штаны и ботинки в синих чехлах бахил, а следом и кастелянша:
– Милая, мы тебе пока так приспособим, а потом, как кровать свободная будет – заменим.
Доска водрузилась на кроватную дыру, а картонки сдвинули в ноги.
– Ну, вот, хоть так, – с чувством выполненного долга кастелянша удалилась, а с нею и синие ботинки, и медсестра.
«Забавно всё как-то, – подумала я, заправляя постель, – Ну, зато хоть скрасили время».
Обычные бытовые проблемы теперь казались такими нужными, заполняющими мозг решением каких-то сторонних задач и отвлекающими от погружения в своё состояние. Раиса Алексеевна заметила, что я с трудом наклоняюсь и предложила помочь:
– Ты, поди, после операции? Что у тебя? Молочка?
– Нет, по-женски… Уже месяц после операции…
– А я вчера легла… Всё не решалась, думала, ерунда какая-то – у меня на поджелудочной, но говорят неоперабельная.
Вот так и познакомились, начиная с внутренностей.
Словоохотливая Раиса Алексеевна рассказала обо всём, с чем успела познакомиться за сутки лежания. У неё, как выяснилось, уже и знакомств был почти весь коридор.
Коридор, подобный подвесной дороге, по которой, зачастую держась за стены, перемещались чудаковато выглядящие инопланетяне, тянулся на сто двадцать восемь шагов, упираясь в туалетную комнату с тремя кабинками – это на весь этаж из сорока коек. Передвигающиеся не стеснялись своей голой головы, кто-то прятал череп под косынкой. Худенькая девушка Мира, из палаты напротив, надевала вязаную шапочку, говорила, что голове холодно.
Ко мне пришла врач, представилась моей лечащей.
– Как помолодел медперсонал, – подумала я, а Бану Ануаровна будто прочитала мои мысли и, улыбнувшись, добавила, – Я работаю после ординатуры уже четвёртый год, и сама из семьи медиков.
Раиса Алексеевна деликатно вышла из палаты, предоставив возможность нам с врачом пообщаться.
– Анна Михайловна, я ознакомилась с вашими выписками.
