Видели, как кормила с рук его. Но больше всего удивлялись тому, как зверь тот, сам рыбу наловив, в дом Дарьи приносил. Всякая молва о ней ходила. А она, если встречала кого в лесу, то по имени, словно шептал кто-то на ушко, к встретившемуся обращалась. Спрашивала о делах семейных, совет могла дать и всегда благословляла словами:
– Земля матушка, песней ветра обвенчана, с супругом своим – светом Солнца. Благослови сынов своих и дочерей на потомство благословенное. Пусть женщины русские хранят чистоту росы утренней. Пусть сыны твои светлую память о себе оставляют. И ходило поверье, будто, получивший ее благословение, во всем успешным становился. Старались встретить Дарью в лесу девицы, что на выданье были.
Жил в той Вятской губернии помещик Алексей со своей супругой Анной и с вдовствующей сестрой своей Елизаветой, имевшей двух малых дочерей, Анастасию и Маргариту. Всякий раз, без повода и причины, Алексей кичился своими германскими корнями да знатными польскими корнями своей супруги.
Мгла солнцу наносит вред, а распутная жена – честному имени мужа. Да и было ли честным имя его? Много сынов невинных он загубил. Анна, супруга Алексея, нрав распутный имела. Соблазняла всякого приглянувшегося ей мужика, а супруг ее, находя повод, отправлял на каторгу беднягу подневольного, спасаясь от позора. Видно, не знал он, что страсти родителей превращаются в пороки детей, а всякая правда, как не скрывай ее, обнаруживается. Ведь, лож кормится истиной, на ней она расцветает, но дни ее не долги. Жизнь каждого предназначена для счастья и радости, а если их нет, а есть страх и ложь, то смерти подобна она. Избегали встречи с барином юные девицы, мазали сажей лица свои сыны подневольные, чтобы не приглянуться барыне и не стать добычей страсти ее. Силой неведомой склонялось сердце Анны к пороку. Жизнь пустой казалось ей без утех сладострастных. Уединялась часто в лесу она, обнажала тело свое и в траве луговой ублажала себя, а когда возвращалась в дом, словно сама не своя была. Выдавал ее вздох, выдавало ее слово всякое, сказанное ею, и ее дыхание. Чуя неладное, посылал барин слуг своих за супругой приглядывать. Возвращались они и, всякий раз, пылали лица их от стыда, да барину не докладывали то, что видели, страшась расправы над собой, и лишь говорили господину своему:
– Бродит она в одиночестве, к реке выходит, говорит сама с собой.
А когда понесла Анна плод в чреве своем, испугались слуги те да в чужие края подались. Рассвирепел барин, велел сжечь хозяйства бежавших, а оставшихся из родни тех несчастных у дуба, растущего во дворе, высек до смерти. Одержима была Анна, влекло ее душу неудержимо в лес. Вырывалась она из объятий супруга своего, не мог он ее удерживать. Как-то раз, ночью лунной проснулся Алексей, услышав шаги в доме. Взяв ружье, вышел из дому и увидел Анну, в лес удаляющуюся. Поспешил он за ней, но ее словно сила леса несла на руках своих, а ему – препятствовала. Звал он супругу свою по имени, пробираясь сквозь кустарник густой, а она не отвечала ему, а лишь стонала словно во сне. Шел Алексей на голос супруги своей, пока не стал он со всех сторон доноситься. Голова
