лекарь не ехал. Седьмой месяц подходил к концу, как Анна плод в чреве своем носила. Отчаялся Алексей, позвал к себе кухарку и обратился к ней:
– Пойди на болота, голубушка, попроси Дарью, пусть явится, расскажи ей о беде нашей да пообещай, если поможет, то вознагражу ее сказочно.
– Не берет Дарья вознаграждения, служит Даждьбогу она. Он и вознаграждает ее, – сказала обрадованная кухарка и, откланявшись господину своему, в лес поспешила.
Маргарита терновый венок. В кабинете у следователя Негадайко
В кабинете следователя Негодайко всегда стоял полумрак. Выходящее во двор отделения, маленькое окно всегда было завешано темно-синими шторами. Старый лакированный стол, стоящий у окна, ломился от нагромождения делами, которые скапливались долгие годы. На оставшемся не занятым маленьком пространстве на углу стола, буквально, в повисшем состоянии замерла до отвала забитая окурками пепельница.
Сидя на стуле обтянутом потрескавшейся кожей, скрестив ноги, Негадайко вел допрос, направив настольную лампу в глаза задержанному.
– Фамилия, имя, отчество, – отчетливо произнес следователь.
Глядя через прищур на Негадайко сквозь ослепляющий свет лампы, направленной в глаза, молодой человек ответил:
– Алиев Юсуф Загидиевич.
– С какой целью вы прибыли в Ленинград? – Поменяв положение ног, продолжил задавать вопросы следователь.
– С целью поступления в Ленинградский Кораблестроительный Институт, – ответил, все так же щурясь, задержанный.
– С какой целью вы сняли квартиру на Литейном, – закурив, спросил Негадайко.
– Собирался пригласить свою жену, – ответил Алиев.
– Врешь! – закричал Негадайко, ударив по захламленному столу. – Все вы, не русские, врете!
– Я никогда не вру, – спокойно ответил Алиев.
Погасив окурок, следователь продолжил:
– Ваш сосед по лестничной клетке утверждает, что видел, как вы в три часа тридцать минут выходили куда-то.
– Кто именно? У меня на лестничной клетке их четверо, – вопросом на вопрос ответил Алиев.
– Сосед напротив. Беркович Самуил Наумович, – с ехидством в голосе продолжал Негадайко.
– Не могу знать, зачем ему это нужно, – отводя взгляд от лампы, ответил задержанный Алиев.
– Самуил Наумович – русский человек, и поэтому лгать не станет, – встав, заявил следователь и, присев на край захламленного стола, обрушил всю пирамиду макулатуры.
– Говорю вам еще раз. Я спал в это время, – собирая валяющиеся листы развалившихся дел, ответил Алиев.
Стоя над задержанным, Негадайко поднес кулак к своим губам и задумчиво продолжил:
– Возможно, вы сами не помните, как совершили это преступление. Точно. Вы страдаете сомнамбулизмом. Откуда же вам знать, имея такой недуг, то, что с вами происходит,
