выжатого лимона и так же безмятежно трудиться. Только сейчас предстояло перенести свои усилия за ограду, а потом и в сам домик. Помню, как я пожалел в тот раз, что не сделал калитки. Забор получился почти в мой рост, перебраться через него без видимого выступа непросто. Я несколько раз подпрыгнул, пытаясь закрепиться на руках, – тщетно. «Чей дом? Чья крепость?» – подумалось мне. Слишком я увлекся укреплением забора. Нужно было заранее обмозговать, как эту прочность преодолевать. Наконец я отыскал-таки вожделённый выступ. Им оказалась трещина в щите, скрытая обивкой. Опершись правой ногой на выступ, я взобрался наверх. На противоположную сторону можно было и спрыгнуть.
В домике всё для внутренних работ приготовил заранее. Надо прибить к стенам щиты и успеть сделать это до того, как исчезнет в окне свет дня. Если бы речь шла о древесноволокнистой плите, я в два счета справился бы с обшивкой. Но фанеру такой толщины даже новые гвозди пробивали весьма неохотно. Чтоб не засидеться здесь допоздна, вгонял в щит лишь три-четыре гвоздя, благодаря чему ещё оставалось в резерве время. В домике со всех сторон окружили меня щиты. Я отчётливо сознавал: при отсутствии фундамента грызун заберётся сюда в два счёта. Требуется герметизация обшивки на стыках. Достичь цели я мог единственным способом: поверх каждого щита пустить оставшийся у меня кровельный материал. Так я и сделал, попутно укрепив на стенах щиты. Гвоздь с кусочком линолеума прибивал не только материю, но и фанеру. Последние гвозди пришлось забивать в сумерках, я не успел рассмотреть, как стала выглядеть моя комнатушка в девять квадратов. Последний удар молотка означал, что наконец-то у меня появился на даче приют, но я не знал ещё многих его особенностей.
Со стороны домика, несмотря на сумерки, взобраться на забор легче. Достаточно отыскать глазами короткий столбик и опереться на него ногой. Я спрыгнул в траву и упал на что-то мягкое. Это что-то отскочило, но убегать не собиралось. Я разглядел перед собой рослого пса редкой породы. На шее у него болтался ошейник. Гладкие бока говорили о том, что пес сыт и ухожен. Как же ты очутился тут, красавец? Может, услышал стук молотка и на этот вполне домашний звук пришел? Глаза пса слегка светились в темноте от луны, висевшей над берёзой. Он покорно и как будто растерянно стоял передо мной. Скорее всего, хозяева приехали отдохнуть на природу, потеряли. Могли и нарочно бросить. Надо съездить за границу, а его оставить не с кем. Вот он уже и бродяга, бездомник, каковых немало на Руси. Я не мог ему помочь. На даче бываю редко, поэтому оставить его тут за сторожа нельзя, да и не сторож он вовсе, а комнатный пёс. Представляю, как преданно он любил своих хозяев, как те заботились о нем. Что-то стряслось, животное оказалось наедине с жутким миром, где машины – отнюдь не самое страшное. Я достал из портфеля кружок не съеденной в обед колбасы, он деликатно взял его из руки и неторопливо съел. Хлеб понюхал, но есть не стал.
