быстро остывшую слюду, и она – не мягче камня. Значит, полупрозрачный материал над моей головой впитывал тепло солнечных лучей и отдавал его мне. Волокна нагревались, как кирпичи в камине. Спина покрылась потом; жара не изнуряла, а скорее расслабляла тело, приглашая отдохнуть; солнце не жгло каждую пору так, как это случается сплошь и рядом при загаре на пляже, когда заботишься лишь о том, чтоб спастись от болезненного ожога. Я знал, как быстро нагревается на солнце черный толь, жадно забирающий себе солнечное тепло. Эта же крыша, усиливая тепло, распространяла его вокруг. Получилось нечто вроде вечного двигателя, преобразующего холодные лучи в тёплые. Да, жара на чердаке стояла необычная. Я сообразил тогда, что человек научится активно использовать солнечную энергию, и время это не за горами. Не хватает каких-то простых решений, случайности, вроде той, которая произошла с моей крышей. Я ее построил для защиты от дождя, а она давала мне завораживающий комфорт. В тот же день я решил проверить, не сохраняется ли тепло и ночью. Позвонил по мобильнику и упросил, чтоб обо мне не беспокоились.
Оставались ли у меня на даче какие-либо дела? Домик я построил и обнес его забором. Урожай на огороде вырастил и убрал. И все-таки не было сделано всё необходимое. Раз у меня получился не сарай, а домик, в котором даже удалось установить раковину и умывальник, – следовательно, его нужно освятить. Батюшку из церкви сюда не позовешь, но можно хоть что-то сделать самому. Мои родители были верующими, соблюдали все православные посты, усердно молились. Церковь в деревне сгорела во время войны с немцами. На церковные службы в неблизкий районный центр не наездишься. В двунадесятые и иные праздники односельчане собирались у кого-либо из верующих. Престольный праздник встречали в нашем доме. Это случалось осенью, 21 ноября, когда отмечался Собор Архистратига Михаила и прочих Небесных Сил бесплотных. День остался в моем сердце – не на донышке, а в самой сердцевине. Потому я и оказался на даче в пору, когда вокруг уже нет ни души и огороды сияют подмороженными лысинами. Именно в этот день хотел вслух прочитать молитву, ежегодно звучавшую в отчем доме.
Температура на чердаке заметно снизилась, и я догадался, что солнце близится к горизонту. Одевшись, спустился вниз. Через окошко ещё проникал свет, виднелась раковина в углу и выступ на столбе, обитом белой материей. Небольшой выступ предназначался для иконы Михаила Архангела. Я купил её в церковном киоске, спрятал во внутреннем кармане куртки. Архистратиг изображался в полный рост и доспехах, с поражающим змия копьем в правой руке. Я поставил икону на самодельный кивот и прочитал вслух, отчётливо произнося каждое слово: «Господи Боже, Великий Царь Безначальный, пошли, Господи, Архангела Своего Михаила на помощь рабу Твоему Дмитрию, изъятии мя от врагов моих видимых и невидимых. О, Господень Великий Архангеле Михаиле, излей мира благого
