налог? Мне тоже. Но что…
– Хорошо сказано! – воскликнул Билл Медоуз. – Откуда вы это взяли? Это прозвучало в эфире?
– Насколько мне известно, нет. Я придумал это вчера утром, когда чистил зубы.
– Мы дадим вам за эту остроту десять баксов. Нет, погодите минутку. – Он повернулся к Деборе: – Какой процент нашей аудитории слышал о мартовских идах?[4]
– Полпроцента, – ответила она, словно цитируя опубликованные статистические данные. – Так что нет смысла!
– Могу скинуть вам за доллар, – великодушно уступил я. – Предложение мистера Вульфа обойдется значительно дороже. Как и все, кто платит налог по наивысшей ставке, он разорен. – Мои глаза встретились с взглядом зеленовато-серых глаз Маделин Фрейзер. – Он предлагает вам нанять его для расследования убийства Сирила Орчарда.
– О господи! – простонал Билл Медоуз, прикрыв ладонями лицо.
Дебора Коппел взглянула на него, затем на Маделин Фрейзер и глубоко вздохнула. Мисс Фрейзер покачала головой и постарела прямо на глазах. Теперь ей явно не помешала бы косметика.
– Мы избрали для себя, – заявила она, – единственно возможный выход – как можно скорее обо всем забыть. Эта тема вычеркнута нами из разговоров.
– Все это прекрасно и имело бы смысл, – согласился я, – если бы вашему правилу подчинились все, включая копов и газетчиков. Но разве людей заставишь не говорить об убийстве, даже самом заурядном? А это было чертовски эффектным. Возможно, вы сами не понимаете, до чего впечатляющим. Ваша программа выходит в эфир два раза в неделю и собирает у радиоприемников восемь миллионов американцев. Гостями в студии были «жучок» с ипподрома и профессор математики из крупного университета. И вдруг посреди программы один из них издает ужасные звуки прямо в микрофон и падает замертво. Причем умирает от яда, который принял прямо на передаче вместе с продуктом вашего спонсора.
Окинув взглядом приближенных, я снова обратил его к даме, возлежащей на кровати.
– Я знал, что могу столкнуться здесь с самыми разными мнениями, но, конечно же, не ожидал подобной реакции. Возможно, вам это неизвестно, но такое громкое убийство не исключишь из разговоров – и не только через неделю, но и через двадцать лет. Ведь остается открытым вопрос о том, кто подсыпал яд. И два десятилетия спустя люди все еще будут спорить, кто отравитель: Маделин Фрейзер, Дебора Коппел, Билл Медоуз, Натан Трауб, Ф. О. Саварезе, Элинор Вэнс, Нэнсили Шепард или Талли Стронг…
Дверь отворилась, и вошла женщина-борец, которая торопливо объявила:
– Здесь мистер Стронг.
– Пришлите его сюда, Кора, – велела мисс Фрейзер.
Я уже видел фотографии Талли Стронга в газетах. В основном он был похож на свои изображения – очки без оправы, тонкие губы, длинная шея и прилизанные волосы, – однако не выглядел таким туповатым и безликим, как на снимках. Все это я успел заметить, пока он здоровался, – еще до того, как Стронг повернулся ко мне.
– Мистер
Идами в римском календаре называлась середина месяца. В марте иды приходились на 15-е число. В мартовские иды 44 года до нашей эры заговорщиками был убит Юлий Цезарь. Посвященный этим событиям эпистолярный роман «Мартовские иды» американского писателя Торнтона Уайлдера (1897–1975) увидел свет в том же 1948 году, что и книга Рекса Стаута «И быть подлецом». –
