единственный живой Сортес. Если с ним, что-то случится, то слуги будут ничьи. Думаю их, как и остальное имущество, отдадут в распоряжение короны. Что-то, конечно, осядет в необъятных карманах нашего управителя, но, в наше время, без этого ничего не обходится. В общем, трясутся они, потому как разбросает их по стране, а там уж только Ёрми́н знает, что с ними будет.
– Интересно, – несколько отстраненно произнёс Фреовин.
Теперь, он был доволен потраченным временем. Наконец, за минувшие пять холодов, у него есть зацепка и, его предстоящие поиски, уже сдвинулись с мёртвой точки. Нужно лишь, найти в городе упомянутого конюха и узнать, как выглядит его господин.
Фреовин встал из-за стола и направился к выходу, как вдруг, до его уха донеслась еле слышная, произнесённая почти шепотом фраза псевдо-бродяги:
– «Иль-ви́дра зо́ртис Фреовин».
Смысл сказанного, до Фреовина дошёл не сразу. Слишком долго, он не слышал и не говорил на языке «Единого Света». Эти слова означали, что некое чувство, всё же, не подвело его, когда он только переступил надтреснутый порог пропахшего кабака.
– «Ильки́льта на́ста зо́рдис», – ответил Фреовин и уверенно подошёл к одному из столиков, за которым сидело четверо, примеченных им ещё при входе в кабак, незнакомцев.
Сидящие, были одеты в длинные темновато-бурые плащи, походившие на дорожные мантии путешественников. Капюшоны плащей у всех опущенные и надвинуты на лицо. Довольно частая привычка у здешних завсегдатаев, вот только завсегдатаями, при близком рассмотрении, они явно не были. Из-под капюшона, одного из сидящих, выбивался локон чистых светлых волос. Стоит ли говорить, что подобное, в таком рода месте, было инородно. Они ещё не успели ничего понять, когда под плащом подошедшего, что-то блеснуло и, голова, одного из них, слетела на грязный дощатый пол. Фреовин, тут же перехватил выхваченный топорик и обрушил следующий удар прямиком на голову второго сидящего. Раздался противный треск раздробленного черепа. Оставшиеся двое других, вскочили со своих мест, обнажив небольшие одноручные мечи. На гарде каждого меча гордо отблёскивал отчеканенный герб: «зубастая пасть благородного пса, свирепо сжимала извивающегося змея» – это не оставляло всяких сомнений в том, что пред Фреовином стоят никто иные, как люди местного управителя.
«Значит, и вам я интересен», – подумал про себя Фреовин и сделал уверенный шаг к одному из них.
Мужчина, в ответ на это сближение, взревел и ринулся вперёд в рубящем ударе. Фреовин лишь отошёл в сторону, проводя летящий мимо удар взглядом и одним движением, отсёк держащую меч руку. Боевой крик нападающего, тут же, сменился воплем боли и отчаяния. Мужчина упал на колени в истерике, прижимая к груди оставшийся обрубок. Фреовин пнул его в лицо, а после, перешагнув через всё ещё вопящего мужчину, обратился к последнему оставшемуся:
– Значит, почти вышли на меня и решили подсидеть в одном из подобных мест. Довольно умно для таких, как вы.
Стоящий перед ним мужчина,
