от столба к столбу в поисках объявлений такого характера, а у меня есть прекрасный повод для «задушевной» беседы.
Вахтерша безропотно протянула мне общую тетрадь в синей обложке. Я сделала вид, что внимательно ее изучаю.
– Такая жара, да и сессия уже к концу подходит... Вы, наверное, отпуска ждете не дождетесь, – посочувствовала я пожилой грузной вахтерше.
– Конечно, жду. Меня с первого должны были отпустить. Но у нас тут месяц назад такое было!..
Я подняла глаза от тетрадки и, изображая дикую заинтересованность, уставилась на вахтершу, которая с удовольствием продолжила:
– Студентку одну убили, может, слышали? – Я отрицательно мотнула головой. – Из этого корпуса, между прочим, стреляли. А в крыле том ремонт как раз был. Меня замучила милиция: кто приходил, зачем приходил... А ведь разве упомнишь – мастера-маляры, как муравьи, туда-сюда сновали, студенты перед сессией как сумасшедшие гонялись, – жаловалась мне пожилая женщина.
– Вот это да! – деланно изумилась я. – Никогда не видела места преступления. Ой, а можно посмотреть?
– Да там ничего интересного, просто только что отремонтированная аудитория. Даже эксперты проверяли – говорят, ничегошеньки не нашли.
– Все равно интересно. Пожалуйста, разрешите, – канючила я.
– Ну, ладно, беги. Комната номер 85.
– Спасибочки, я быстро.
Я поднялась на третий этаж и свернула в левое крыло. Там полным ходом шел ремонт, но несколько аудиторий были уже готовы. Одна из них и была мне нужна.
В комнате было три окна. Из первого помеченное кровавым пятном место увидеть было нельзя, мешали сучья большого раскидистого клена. Из третьего окна был прекрасный обзор, но и с улицы несложно было бы заметить тех, кто там стоял. А вот второе, слегка прикрытое редкими зелеными веточками, было, пожалуй, наиболее удобным для совершения подобного рода преступления.
Я тщательно осмотрела оконные рамы и подоконник, но никаких подозрительных следов на свежей краске обнаружить не удалось. На полу что-либо искать было уже бессмысленно. Еще раз окинула взглядом все вокруг – безнадежно.
Потом направилась к выходу и, чтобы открыть захлопнутую сквозняком дверь, просунула пальцы в петлю ручки, но тут же, словно обжегшись, выдернула их обратно. Затем склонилась над ручкой и оглядела ее со всех сторон. Мое внимание привлек узорчатый отпечаток, оставленный на сгустке слегка подветрившейся, но не просохшей окончательно на момент совершения преступления краски. Присмотревшись, я поняла, что среди завитков был спрятан вензель «Я».
«Может быть, след от печатки, – обрадовалась я. – Хотя этот след мог оставить кто угодно, то есть человек, не имевший абсолютно никакого отношения к убийству». На всякий случай, зарисовав в памяти сложный узор, я вернулась к доброй вахтерше.
– Да, вы правы, ничего интересного. Но все же большое вам спасибо.
–
