И следите за дальней опушкой. Он не сможет пройти незамеченным, если только не выберет овраг, но там буду я. Если он не выйдет, мне придется углубиться в лес и выгнать его к одному из вас. Вам остается лишь ждать. Да, чуть не забыл! В случае тревоги я выстрелю.
Массоль и Деливе заняли свои места. Как только они скрылись, я углубился в лесок, стараясь идти крайне осторожно, чтобы меня не было ни видно, ни слышно. Я пробирался через густые заросли, где были проложены узкие охотничьи тропы. Идти там можно было лишь согнувшись, словно по зеленому подземному ходу.
Одна из тропинок вывела меня на поляну. На мокрой траве еще сохранились чьи-то следы. Я пошел по ним, пробираясь через подлесок. Следы привели меня к подножию небольшого холма, на вершине которого стояла полуразвалившаяся лачуга, возведенная из строительных отходов.
«Он должен быть здесь, – подумал я. – Хороший наблюдательный пункт».
Я пробрался ближе к лачуге. Легкий шорох выдал чье-то присутствие. Действительно, через дверной проем я увидел мужчину. Он стоял ко мне спиной.
В два прыжка я набросился на него. Мужчина попытался наставить на меня револьвер, который держал в руке, но я помешал этому, повалив его на пол. Потом я скрутил ему руки за спиной и надавил коленом на грудь.
– Послушай, малыш, – шепнул я ему на ухо, – я Арсен Люпен. Ты немедленно и добровольно вернешь мой бумажник и сумочку дамы. За это я вырву тебя из лап полиции и зачислю в разряд своих друзей. Только одно слово: да или нет?
– Да, – прошептал он.
– Тем лучше. Сегодня утром ты красиво сделал свое дело. Мы договоримся.
Я встал. Он сунул руку в карман, выхватил нож и попытался меня ударить.
– Идиот! – воскликнул я.
Одной рукой я парировал удар, другой же изо всех сил ударил по сонной артерии… Он упал как подкошенный.
Открыв свой бумажник, я увидел, что все документы и банковские билеты целы. Из любопытства я взял его кошелек и на конверте, который обнаружил там, прочитал имя: Пьер Онфрэ.
Я вздрогнул. Пьер Онфрэ, убийца с улицы Лафонтена в Отёе! Пьер Онфрэ, перерезавший горло госпоже Дельбуа и двум ее дочерям. Я склонился над ним. Да, это было то самое лицо, которое в купе вызвало у меня смутное воспоминание о чертах, которые я когда-то мельком видел.
Но время шло. Я положил в конверт две банкноты достоинством в сто франков и визитную карточку, на которой написал: «Арсен Люпен – своим славным коллегам Оноре Массолю и Гастону Деливе в знак признательности». Конверт я оставил на видном месте посредине комнаты, а рядом – сумочку мадам Рено. Как я мог не вернуть сумочку своей замечательной спутнице, которая оказала мне огромную помощь? Однако, каюсь, я все же вынул из сумочки все, что представляло определенный интерес, оставив лишь черепаховый гребень, губную помаду фирмы «Дорин» и пустой кошелек. Черт возьми, дело есть дело. К тому же ее муж занимается постыдным ремеслом!
Но что делать с этим человеком? Он начал шевелиться. Как поступить?
