из кабинета, когда поднялась на ноги Алекса. Её кулаки были крепко сжаты, её желанием было, укусить себя, выдрать волосы, ущипнуть и многое другое, что сделало бы ей больно. Как она только осмелилась давить на любимого ей человека таким вот диким способом? Она догнала его в дверях, и, повиснув у него на шее, как бывало в далёком детстве, поцеловала. Потом, не поднимая глаз, развернулась и побежала к себе.
Лишь только Джон пересёк гостиную, он увидел спускающуюся с галереи Жанну. В утреннем свете, она показалась ему, какой-то одинокой, эти чувства немедленно отозвались болью в его душе.
– Жанна, – бросился он к ней, и недосказанную нежность вложил в недолгий поцелуй.
– Как я скучал, – прошептал он.
– Я тоже.
Вместе они ступили на эскалатор.
– Жанна, ты опять балуешь её, – сдержанно произнёс он, – неужели ты не видишь, что она выросла в безвольное существо.
– Джон, ну что ты хочешь получить от глупенькой девочки?
– Сколько ещё ей нужно сделать глупостей, чтобы стать, наконец, взрослой? Вспомни, мы в эти годы принимали решения на высоком уровне.
– Алекса не руководитель, пойми это. Не нужно её принуждать.
– Я согласен с тобой, Жанна, и я тоже смотрю на вещи в реальном свете, но в Алексе кроются большие силы. Это я вижу, и даже боюсь.
– Ну, что ты, любимый, она всего лишь женщина. Даст Бог выйдет замуж. Даст Бог если за Якова Ханина и эти государственные проблемы обойдут её стороной. Я ей желаю только счастья.
– Так, ведь и я желаю, Жанна, но только вот в чём оно, её счастье?
Обнявшись, они вплыли в свои покои, и стена за ними сомкнулась.
Алекса терзалась мыслями, а стоит ли это делать? Её волновали слова Якова о некой тайной службе «Туман», якобы созданной у них в стране для того, чтобы подорвать покой и устои Аргенды. Она точно знала, о старых сканерах, хранящихся в кабинете отца. Именно на них намекал Яков, когда перед самой ссорой поведал ей об этой службе, и о том, что не мешало бы создать свой союз для борьбы с некой бандой, орудующей в сетях жизненно важных для города. Алекса не верила всей этой белиберде, приписывая фантазии Якова к издержкам затянувшегося подросткового синдрома. Но Яков друг, и волей-неволей, ей придётся во всём разобраться. Понять, а не отмахиваться от его назойливого желания впутать Алексу в какую-нибудь авантюру, не имеющую ничего общего с реальностью.
Как только Джон и Жанна исчезли у себя в покоях, Алекса выбралась из-за портьер, и осторожно отправилась в сторону кабинета.
Мягкая субстанция сканера, прибора в виде шлема, плотно обернулась вокруг головы.
Понимая, что сканер, сугубо личный предмет того, человека, который делал эту запись, Алекса решила, что этот сканер записал её отец. Она не могла не видеть его, не слышать его голоса, просто он шёл изнутри её сознания. Алексе открылось пространство, где в рамках сканера перед ней маячило неприятное лицо
