укоризненным взглядом. Затем вернулась к своему делу с таким холодным равнодушием, что можно было смело решить, будто она занималась этим ремеслом на постоянной основе.
Пара секунд – Айзек не успел оглядеться по сторонам – и дверь сдалась. С предательским металлическим стоном она открылась перед злоумышленниками и позволила им незвано войти в чужие угодья. Сибилла кинула спутнику фонарик и зажгла свой. Светодиодный луч пронзил темноту и породил множество зловещих теней, отброшенных предметами интерьера. Убирались здесь редко – вещи раскиданы где попало, пизанская башня из немытой посуды в раковине, залежи журналов и пожелтевших газет на потертых диванных подушках, пульт от телевизора валяется на ковре, пустые пивные бутылки на столе, грязное пятно на стене, на полу осколки. Кто бы здесь ни жил, чистоплотность явно не была его сильной чертой. Вместе с бардаком, какой Айзек видел раньше только в студенческих общагах, свет фонаря пробивался через жуткую завесу пыли, висевшей в воздухе словно туман. Сперва он хотел спросить у Сибиллы, нет ли среди ее комплекта начинающего вора еще и респиратора, но, приметив, как сосредоточенно она рыщет по первому этажу, решил, что переживет без него.
– Эй, Сиби! – тихонько окликнул он ее, боясь нарушить гробовую тишину – единственный гарант того, что воришек не обнаружат. Девушка не обратила на призыв никакого внимания и, не оборачиваясь, продолжала искать что-то. Она запустила руку глубоко в щель между шкафом и стеной и водила ей снизу доверху, пытаясь что-то нащупать. – Сиби! Что мы ищем?
Сибилла резко вытащила руку из-за громоздкого шкафа и, не углядев вазу с увядшими цветами позади, шарахнула по ней локтем со всей силы. От удара ваза уцелела, но слетела с места с такой скоростью, будто по ней треснули бейсбольной битой, надеясь выбить хоум-ран. Встретившись с журнальным столиком, ваза разлетелась на мелкие кусочки, а кроме того посбивала бутылки, кеглями покатившиеся со стола на пол. Шум стоял такой, что коматозника поднял бы с койки. Только законченный идиот не понял бы, что самое время делать ноги. Скорейшее отступление было первым, что пришло в голову Айзеку после того, как он мысленно обматерил сообщницу, использовав все богатство своего лексикона. На лбу выступил пот, Айзек обомлел, с ужасом уставившись на безалаберную подельницу. Не передать, сколько всего успел он себе нафантазировать, пока Сибилла не захохотала во весь голос. Долго соображать не пришлось. Очевидность ее коварной шутки победила страх. Айзек, сжавшийся было в ожидании беды, распрямил плечи и облегченно вздохнул.
– Ты прекрасно знала, что здесь никого не будет, – обвинительно заключил он, вернув себе самообладание. – Говори уже, что мы здесь ищем?
– Мы ищем картину. Один старпер отказался мне ее продавать, а я привыкла получать то, чего хочу.
– Ты уверена, что она здесь?
– Да. Так же, как уверена, что дома, кроме нас, никого нет.
– М-да… – протянул
