никого не было. Анн сидел под тем же деревом. Кровоточила разбитая губа, под глазом наливался впечатляющий синяк. На траве валялись две половинки свирели…
Мать дома ахнула.
– Кто тебя так? – негромко спросила она.
– Никто, – буркнул Анн. – Ему тоже досталось.
Мать вздохнула и пошла за холодной водой, чтобы промыть разукрашенные кровью и грязью ссадины. Очень болел разбитый рот. Только слёзы выступали на глазах не от этого…
«Может быть, её кто-нибудь сможет починить, – думал Анн. – А нет, так я всё равно сохраню её! На память о моих друзьях…»
Когда лицо зажило, он подошёл к матери, которая вязала у окна.
– Ты хочешь мне сказать что-то? – спросила она с тревогой.
– Да, мама. Я теперь знаю, что мне делать.
– Вот это и случилось, – прошептала она едва слышно, – я знала всегда, что так будет. Мальчик вырос.
И уже к нему:
– Ты решил…
– Я пойду в ту школу, мама. В ту, которая в горах, на пути в Римон. Я видел в гостинице охранника. Он учился там. И я тоже хочу учиться. Потому что в мире должна быть справедливость!
– Прямо сейчас? – спросила испуганно мать.
– Нет, завтра. На почтовой карете я проеду половину пути. У меня есть несколько монеток, чтобы заплатить вознице.
Мать прижала его к себе и заплакала. Потом сказала:
– Я испеку тебе хлеба в дорогу. Ты ведь уже всё решил.
– Да, решил.
Вечером он увидел Нель.
Та подошла к забору, разделявшему их участки.
– Очень больно было? – спросила она, разглядывая его синяки.
– Пустяки, – отмахнулся Анн. – Нель, я сказать хотел. Я ухожу.
– Куда?!
– Неважно. Ты просто знай, что я не убегаю. Я сам ухожу.
– Да я всегда знала, что ты не трус! Смели тоже досталось, если тебе интересно. Он два дня не показывался на улице.
– Я не делал ему ничего плохого, но он не любит меня.
– Потому что ты другой, я говорила тебе.
– Неважно.
– Я буду скучать по тебе, Анн, – сказала Нель.
– Я тоже буду по тебе скучать.
В дорожную сумку Анн сложил перевязанные ленточкой обломки свирели, сменную одежду и разные безделушки. Ещё взял одну из книг отца. У отца все книги были с цифрами и чертежами, а в этой страница за страницей бежали стихи. Они очень нравились ему. Жаль, что первую страницу из книги кто-то вырвал. Именно ту, на которой ставят имя поэта.
На следующий день он доехал на почтовой карете до места, где от большого тракта в сторону прибрежных скал уходила неприметная дорога. Кучер придержал лошадей, Анн спрыгнул на землю, помахал ему рукой и зашагал вперёд, в полную неизвестность.
Часть II
Лебединый Стан
Глава первая
Школа
